- Но ты же хочешь, чтобы я осталась?
Он потер переносицу.
- Ива… Давай прямо, хорошо? Да, я хочу, чтобы ты осталась. Ты мне нравишься, но даже больше того – мне нужна твоя сила. Рядом с тобой я наверняка смогу прожить больше. Кто знает, может быть даже до конца положенного срока и потом выйти на заслуженный отдых. Но это все равно никакой гарантии не даст. Даже если ты будешь рядом, я все равно могу погибнуть в любой момент, так что… - он чуть умолк, раздумывая. - Но я уж точно не хочу каждый день видеть, как ты страдаешь, как жалеешь о том, что осталась. На маленьком островке недовольная женщина может превратить и мою жизнь в ад. Уж прости, я это проходил. Когда не хочется возвращаться из полета, снова видеть и слышать все это… и выжимаешь последние силы до предела. Короче, при таком раскладе сдохнешь еще быстрее. Я, честно говоря, очень надеюсь, что ты попробуешь, но отбор не пройдешь. Не смотри на меня так, претендентов много и ты…
- Ты не веришь в меня?
- Верю, конечно… Но там многое решает случай. Если тебе не повезет, ты сможешь вернуться, и больше не будешь мучиться мыслью, что не попробовала, не использовала свой шанс. Так будет проще.
- А если мне повезет?
- Тогда ты молодец, останешься во дворце, - он неуверенно улыбнулся.
- Ты готов рискнуть?
- А что я теряю?
Что-то меня вдруг задело все это. С одной стороны я понимала, что Харелт прав, и я не успокоюсь, если не попытаюсь, и у меня будет куда отступать. Но все это выглядело так… нехорошо выглядело. Если вернусь, буду чувствовать себя ничтожеством. А он великодушно защитит меня.
Вдруг подумала, что у венатора, похоже, та же стратегия – отправить меня сюда, чтобы я осознала свою глупость и прибежала к нему.
И по всему выходит, что оба они, скорее всего, правы, манипуляторы хреновы.
* * *
Утром я проснулась от того, что зверски чешется рука. Запястье, в том месте, где были брачные руны. Я почесала, потерла, хотя лучше не стало, даже легкое жжение я чувствовала.
Приоткрыла глаза. Солнце уже поднялось.
На запястье больше никаких рун, только розовые полосы от моих ногтей. Ох, не буду больше так чесать.
Харелт спал рядом, обняв подушку, подтянув под себя ноги, и так, во сне, выглядел одновременно смешным мальчишкой и обалденно красивым мужчиной. И сразу хотелось прижаться к нему, особенно, вспоминая вчерашние вечерние ласки, плавно переходящие в утренние. Мы заснули еще до рассвета, но небо уже начинало слабо сереть на востоке. У меня теперь все тело ныло от таких упражнений, давно я так… вернее, вот так – вообще никогда.