Кажется, меня подхватили на руки. По крайней мере, было мягко, удобно и даже уютно. Голова пристроилась на твердом плече, тело обмякло, и на меня навалилась сонливость.
Чужие слова прорывались бубнежом, но открыть глаза и что-то ответить совершенно не было сил. А потом мягкая темнота полностью накрыла меня с головой, и все вокруг рассеялось, как дым.
… И вот теперь я смотрю в черные насмешливые глаза Чезаре и понимаю, что действительно влипла. Пала ты низко, Нора Андреевна, только ты не Лукреция[1], да и Чезаре не тот. Мне стыдно смотреть мужчине в глаза, и я совершенно не понимаю, почему мы в одной постели.
И как я вообще оказалась, видимо, у него дома. Хорошо хоть одета — майка и штаны при мне.
— Простите пожалуйста, Чезаре, за мое безобразное поведение, — а если он его за намек принял? Если… вспоминаю наш поцелуй — и краснею гуще помидора, — я сейчас умоюсь, если можно, и пойду… — говорю, пытаясь слезть с кровати.
Ногу прошивает боль.
— Сиди уже, чудовище, — мне показалось — или глаза мужчины потеплели? — может, расскажешь, что тебя так расстроило вчера? И да, пожалуй, нам имеет смысл перейти на «ты».
Он обаятельно подмигивает и встает.
Д… Дед Мороз и его Снегурочка! Какая фигура. Спортивная, Романова, спортивная. Слюни подбери. Мышцы перекатываются, татушка блестит. Я не могу отвести глаз от обнажённого торса — хорошо хоть он в штанах!
— Уж извини, некуда было тебя положить, сам только въехал, мебели почти нет, так что кровать одна, — говорит мужчина, подходя к высокому шкафу, кажется, из чистого дерева. Накидывает на голое тело какой-то пуловер — и возвращается ко мне.
— Просто… — зачем грузить мужчину, который и так за день помог мне больше, чем другие за год, своими проблемами?
И этот взгляд… внимательный, пронизывающий, ощупывающий. Как будто я в самом деле ему нравлюсь. Я честно хотела увильнуть от ответов, но Чезаре бы в допросной работать следователем! Уже спустя полчаса, когда мы сидели на огромной идеальной кухне прямиком «из телевизора», я рассказала все. Ну, почти все. Про Виктора, наши недолгие отношения и вчерашний день.
— Я никогда раньше не пила. Извините пожалуйста, — извиняюсь на всякий случай снова. И стараюсь не смотреть на твердые очерченные губы.
— Я тоже пью редко. И не курю, — неожиданно говорит мужчина, — может, в компенсацию за затраченное время, покажешь мне, что новенького в городе? С меня машина и сопровождение, — он предлагает, но голос звучит безапелляционно. Чезаре привык командовать, да в общем-то и не скрывает, что он большой босс с большими перспективами.