А вы приперлись — добавляю мысленно, приходя в себя.
— Марко, — женщина пожимает губы, — как я могу не заглянуть к собственному сыну.
— А где господин Адриано? — ухмыляется Марк.
— Ох, муж поехал по каким-то своим делам, — отмахивается пиранья.
— Пустяки, я сообщил ему, что вы у нас, чтобы он не потерял любимую супругу, не благодарите, — отмахивается, едва вслух не хохоча, этот паршивец.
Кажется, Беатрис не рада. Ага, так она прилетела сюда на крыльях «любви» сама. Никому не сообщив.
Я торопливо обхожу стол и иду к выходу. Войну продолжу позже. Не сейчас. Сейчас просто сил моих нет смотреть на самодовольную рожу гадины. Вот только как быть, если Чезу она мать, любимая мать?
Кружечка с чаем дергается в моих руках совершенно случайно. И уж тем более совпадение, что она орошает жидкостью блузу Беатрис, а брызги попадают на лицо и прическу.
— Ой, прошу прощения, я не хотела! — улыбаюсь сочувственно, с беспокойством. — Вам помочь, госпожа Нери?
— Ты!.. — о, это уже натуральный свекромонстр!
Марк показывает мне тишком большой палец, а леди удивительно быстро берет себя в руки. Мне кажется — или в холодных синих глазах на миг мелькает одобрение?
— Марко, проводи меня в уборную и позови мне Анжелику, — командует воинственная дама.
— Ещё увидимся, госпожа Нери, — сладко улыбаюсь, — к сожалению, мне нужно работать.
Я иду быстро-быстро, чтобы не сорваться на недостойный бег.
Зал совещаний на другом этаже, но у лифтов я вдруг сталкиваюсь с Софьей Михайловной. Бывшая начальница сухо здоровается и кидает на меня косые взгляды. А ещё нет-нет — и на её лице мелькает какая-то злорадная усмешка. Уж не она ли напустила меня Беатрис? И не она ли её накрутила?!
Я спускаюсь к Чезу в твердой уверенности, что жаловаться не стану, но и просто так произошедшее не оставлю тоже.
Зал совещаний пуст, все разошлись. Чез сидит и что-то быстро пишет в своем ежедневнике — в этом отношении он очень пунктуален.
— Нора, Марк сказал, да? — мужчина поднимает голову — и вдруг стремительно мрачнеет.
Быстро поднимается и буквально в два шага оказывается рядом со мной.
Костяшки пальцев медленно стирают одинокую слезинку. Вот же! Не заметила.
— Нора, что? Кто обидел? — он обхватывает ладонями мое лицо, пристально в него заглядывая.
— Все нормально, — мотаю головой, — просто все случилось слишком неожиданно и суматошно, — говорю спокойно, — твоя мама здесь и её пропустили в здание, ты знаешь? — уточняю.
Чез каменеет.
— Она… тебя обидела? — мужчина явно подбирает слова. — Мать бывает несдержана на язык, но…
— Чез, это пустяки, повздорили — с кем не бывает! — отмахиваюсь. — Да, она от меня не в восторге, но имеет право — в конце концов — я для неё непонятная русская девчонка, офисный планктон. Не вашего круга. Дело не в этом.