Через некоторое время сверху открылся деревянный люк. По лестнице спустился староста Вешан, без лишних слов махнув рукой брату с сестрой. Наиль и Иса немедленно поднялись, последовав за стариком. Взобравшись по хлипкой лестнице наверх, они оказались в хозяйственной части двора старосты, где хранились разнообразные грабли, топоры, вилы и прочий инвентарь. Староста тихо вывел двух детей со своего двора, после чего, держась вдали от деревенских окон, как темных, так и освещенных тусклыми огоньками самодельных свечей, добрался до неприметной двери в деревенской стене. Дверь вела на местное кладбище, мимо которого Вешан и провел своих «гостей» через поросший вереском пустырь к небольшой речушке с крутыми берегами. Спустившись по песчаному обрыву к самой воде, староста передал детям мешок, который всю дорогу тащил на себе.
— Здесь немного еды, да одёжа теплая. Впору или нет — вам сейчас выбирать не приходится. Идите вдоль реки до раздвоенного дуба, от него свернете в лес. Кремень да кресало тоже положил, но пока далеко не отойдете — огня не зажигайте. Да и вообще, не останавливайтесь, пока можете. Чем дальше уйдете, тем вам же лучше. Ну… Не поминайте лихом, что мог для вас — сделал. Не потому, что вас пожалел, а потому, что перед мечом этим в долгу. Сим я считаю, что долг свой полностью выплатил.
«Передай ему, что я признаю его долг закрытым», — сообщил Зиргрин Наилю.
«А сам чего? Раньше общались ведь».
«Общались, но мне это несколько неприятно, инстинкт такой. Так как ты теперь в некоторой мере мой хозяин, мне просто не хочется без нужды разговаривать с кем-то, кроме тебя. Просто прими это, не поймешь все равно».
«Ладно», — мысленно проворчал Наиль, передавая слова меча.
Зиргрин на самом деле заметил, что после заключения договора с Наилем, у него словно в сознании появился какой-то ограничитель. Одна мысль о разговоре с кем-то, кроме мальчика, вызывала в нем отвращение.
Распрощавшись со старостой, дети, следуя его инструкциям, направились в лес, стараясь игнорировать слабость. Оба были истощены: Наиль болезнью, а Иса — передачей своей силы мечу. Не пройдя и пары километров после входа в лес, брат с сестрой опустились на землю прямо под ближайшим деревом. Они не могли двигаться дальше. Наиль все время тащил в руке обнаженный клинок, часто используя его, чтобы прорубить себе путь под ворчливое неудовольствие таким обращением Зиргрина. Мальчик выглядел особенно измученным, но ни разу не позволил себе пожаловаться на усталость.
«Ты бестолковый мальчишка», — ругался Зиргрин, едва Наиль перестал им пользоваться в качестве топора. — «Прорубая себе путь, ты просто умолял преследователей найти вас поскорее».