Фионн свесил ноги с кровати, упёрся локтями в колени, глядя на стену, но, не видя её. Замок королевы в Соласе, столице Сауры, земель Дня, потрясал. Когда он попал в мир фейри, не знал, что вызывало отвращение сильнее: то, что он тут как раб, или красота чужого мира.
Замок Саура был высоким, башни и шпили тянулись далеко в небо, казалось, пропадали в нём. И замок искрился, как драгоценный камень. Весь. Здания тут были с покрытиями, которые звали блеском, мутный материал позволял видеть изнутри. Замок, казалось, весь был из осколков блеска, мерцал и сиял на солнце. Стены внутри сияли от шаров света, парящих под потолками.
Огонь как источник света в мире фейри не требовался. Для такого у них была их ужасная магия.
— Ты хмурый. — Её голос был как удар хлыстом по спине. — Из-за чего хмуришься?
Фионн оглянулся на нагую королеву фейри. Анья была потрясающе красивой. Красота была для неё мелким словом. Светящаяся. Золотая. Золотистые волосы и глаза, золотая кожа, узкая талия, длинные тонкие ноги, округлые бедра и пышные груди. Она спокойно растянулась, согнув одно колено, а вторую ногу вытянув перед собой; корпус был приподнят на локтях. Золотистые глаза пристально смотрели в его глаза.
Фионн презирал её. Всей душой презирал Анью, королеву фейри.
— Это из-за девушки, которую я убила сегодня? Она и её сестра пытались сбежать от аристократа, которому принадлежали. Я пощадила её сестру. Я могу быть милостивой, Фионн. Но, если хочу поддерживать страх и уважение моего народа в равновесии, мне нужно принимать сложные решения.
Фионн не мог понять язык фейри. Он был неразборчивым для людей. Но фейри быстро улавливали языки людей, как и язык его народа. Он хотел, чтобы было не так. Чтобы он не мог понять, чтобы не общался с этой сукой. Закатив глаза, он повернулся к стене, предпочитая этот вид.
— Забавно, что ты убила сестру с рыжими волосами и пощадила темноволосую. По их словам, темноволосая была подстрекательницей.
Он ощутил её прикосновение к спине, когда она скользнула пальцем по ней.
— Ты знаешь, почему, сладкий. Это нужно озвучивать? От этого я кажусь мелочной.
— Ты убила её, потому что она выглядела как Эйвин.
Её прикосновение исчезло, он услышал, как она раздраженно фыркнула.
— Обязательно произносить это имя?
— Я никогда не полюблю тебя, Анья. — Фионн встал, повернулся к ней. Ненависть была льдом в его венах. — Почему не убить меня?
Она улыбнулась. Невинная милая улыбка не вязалась с её злобой.
— Потому что я наслаждаюсь тобой. И тем, как ломаю тебя.
— Прошло шесть лет. И до сих пор ты не сломала меня… и не сломаешь.