— Чувствуешь? — шиплю ей и с завожу руку за талию, поглаживая ее по спине. — Я охереть, как хочу тебя.
— О-о-о-тпусти, — тянет Аня, но я просто не в силах.
Больше не думая, что делаю, завожу руку ей за затылок и резко толкаю на себя, впиваясь поцелуем в губы. Она мягкая и податливая, а еще явно шокированная и не понимает, что вообще происходит и почему я позволяю себе это. Я и сам не знаю, обычно никогда не веду себя так с девушками. Необходимости нет. Они сами вешаются мне на шею, сами целуют и лезут туда, где сейчас штаны буквально трещат по швам.
Она ничего этого не делает и доводит меня до состояния, когда я соображаю не то, что плохо, а херово. Я целую ее и впервые мне так охренительно хорошо. Нет, я понимаю, что целовать замужнюю женщину, к тому же, если она преподавательница и не очень “за” плохо. Но поделать с этим ничего не могу. Внутри сжигает огонь желания, руки сами тянутся к ее груди.
Кажется, Аня отмирает, потому что как раз в тот момент, когда я касаюсь ее груди рукой, она с силой толкает меня, а после врезает по щеке с такой силой, что она даже чуть немеет.
— Ты что себе позволяешь, сопляк? — возмущенно произносит она, называя меня так, как когда-то называл отец.
Спрыгивает со стола и идет к своему месту, чтобы забрать сумку. В этот момент снова звонит ее телефон, но она раздраженно сбрасывает звонок и поворачивает голову в мою сторону.
— Еще раз, Жаров… еще раз ты посмеешь прикоснуться ко мне.
Она вытягивает руку вперед и тычет в меня указательным пальцем, зло говорит, буквально выплевывая каждое слово, но обращаю внимание я отнюдь не на это. Она дрожит, но старательно старается скрыть это. А еще ее глаза лихорадочно блестят, а щеки покраснели. Неужели она…
Аня хватает со стола сумку, запихивает туда телефон и, перекинув ее через руку, следует к двери.
— Анна Эдуардовна, — останавливаю ее обращением. — Ты можешь сколько угодно отталкивать меня, но я же вижу, что ты хочешь. И мужа у тебя никакого нет! — говорю уверенно, скорее убеждая в этом себя, чем ее.
— Есть, — произносит она как-то тоскливо, что ли.
После поворачивает ключ в замке и толкает дверь, выходя в коридор. Я же остаюсь в аудитории потому что, во-первых, идти неудобно, а во-вторых… я пиздец, как хочу ее, и это единственное место, где пахнет ею настолько, что я могу думать. О ней. О нас. О том, что сделаю, что угодно, лишь бы этот “Ванюш” вдруг свалил. Осталось только узнать, кто же это.