— Давно не был, — ответил дед, голову набок склонил и смотрел…смотрел, словно вычитывал меня, как открытую книгу.
Если зверем взял, мужиком тем более может себе такое позволить. В улыбочке его клыки острые.
Акила продолжал меня изучать, и ему что-то во мне очень понравилось, облизнулся даже. Ещё ближе подошёл, почувствовала его тело. Член в эрекции под юбкой. Он собрался высказаться, рот открыл, а я и резко загнулась от боли.
В глазах звезды, заревела, как роженица, согнувшись пополам. Волчицы взбудоражились, забегали вокруг меня, скулили бестолковые, зализывая меня своими влажными шершавыми языками, когда я на каменную площадку повалилась. Та, которая самая крупная с мордой седой, лапами-руками меня украла и к себе прижала.
— Я просил не спешить и прожёвывать, — сказал дед-садист. — Терпи теперь. Всё внутри восстанавливается, а ты меня не слушала.
* * *
— Ты похож на питекантропа, а я твоя пещерная зазноба. Тебе же тысяча лет. Да? Зазноба малолетняя, тебя за пещерную педофилию должны отдать мамонту на съедение.
Мы спускались от лежбища по узким тропкам между камней. Первыми убежали три волчицы, следом спускался дед. И я решила прогуляться, он мне разрешил.
Наш уступ, выдающаяся вперёд часть скалы под навесом располагалась достаточно высоко и к ней вели крутые опасные дорожки, часто очень узкие. Под ногами, кроме камней и мхов, сохла старая хвоя.
Как по тоннелю шли.
Оглядывалась по сторонам. Пока что ничего не было видно, только небо и немного верхушек деревьев. И камни такие странные седые, словно древние-древние, мхи на них сизые. И ощущение, что я прикасалась к чему-то мифическому, не покидало.
Я недовольно куталась в шкуру, потому что одежды не осталось. Шкура толстая, всё время падала, выделка топорная, кожу мне царапала.
Посмотрела на дырявую юбку деда, которая чуть ли не разлагалась.
— Дед, может заделишься с девушкой моднявой юбкой?
Он был недоволен. Реально я играла на его нервах. Голос его уже не был таким напевным, не пела душа у старикашки, передумал меня любить. Но по статусу ему девушку бить не полагалось. Я так думала.
А может не я его так расстроила? У него уши в копне волос вытянулись, он голову вверх вытягивал и носом запахи ловил.
— Ходи голой, мне нравится, — тихо ответил Акила.
— Конечно, ему нравится, — недовольно буркнула я, с трудом завязав на одном плече жёсткую шкуру. — А здесь вообще кто-нибудь кроме Демонов и Диких живёт?
— Много кто живёт, но вряд ли у них для тебя будут платья и шпильки, — не оглядываясь, ответил Альфа, продолжил спускаться.
— Ой, да не хохми, старый, не носила я ни платья, ни шпильки.