К счастью, такси удалось поймать довольно быстро. Я назвала адрес и скользнула на заднее сиденье.
На улицы уже опускались сумерки. В Марселе, как и в любом южном городе, темнело быстро. Когда такси остановилось у нужного мне здания, уже горели фонари. Правда, здесь они располагались так далеко друг от друга, что становилось ясно – это не самый благоустроенный район города.
И зачем тётю Катю занесло в такие трущобы?
Я отпустила такси и подошла к старому трёхэтажному зданию из растрескавшегося кирпича. Все окна были тёмными, и это показалось мне странным. Не могла же она лечь спать, если вызвала меня? А может, тётя Катя подумала, что я приеду не сразу? Или ей стало плохо, когда ещё было светло, а потом она просто не смогла включить свет…
Я разозлилась на саму себя. Возможно, она умирает внутри, а я тут трусливо топчусь у входа. Я отбросила нерешительность и опасения и потянула на себя ручку старой деревянной двери с облупившейся краской.
Заржавевшие петли жалобно заскрипели, и я вздрогнула от громкого звука. Замерла на несколько мгновений и прислушалась. Внутри было тихо и очень темно. Как же не вовремя сломался мой телефон, сейчас бы можно было подсветить себе путь.
– Тётя Катя, – негромко позвала я по-русски. Никто не ответил и я повторила погромче: – Тётя Катя, это Соня, вы здесь?
Ответом мне была тишина.
Ну же, Горцева, решайся! Чего ты трусишь!
Я глубоко вдохнула и шагнула внутрь здания, выпустив дверь, которая с громким стуком захлопнулась за моей спиной.
Я вздрогнула и обернулась. Мне показалось, что рядом кто-то есть. Навалилась липкая паника. Бежать отсюда! Бежать, как можно скорее!
Но я не успела.
К моему лицу прижали какую-то влажную тряпку, попытавшись вскрикнуть, я глубоко вдохнула резкий запах.
И сразу же на меня навалилась темнота…
Джон не понимал, что происходит.
Грег Паттерсон, старый приятель, почти друг, с которым они сотрудничали уже, наверное, лет десять, вдруг отказался иметь с ним дело. Не объяснив причин, не выходя на связь, просто разорвал контракт, который был составлен по законам бизнеса, а не дружбы, поэтому теперь Грегу грозила крупная неустойка.
Личный телефон Паттерсона предлагал оставить сообщения, и Джон оставил несколько штук, прося связаться с ним и объяснить уже, чёрт побери! что тут, в конце концов, происходит. Но Грег так и не перезвонил.
По телефону в офисе связаться тоже никак не удавалось. Вежливая секретарша раз за разом отвечала, что мистер Паттерсон занят, отсутствует, на совещании, уже уехал и так до бесконечности.
Пришлось срываться и лететь в Нью-Йорк.