За время его работы ректором таких было всего двое. Ларс Эйгер, с наследственностью анимагии, рыжий, здоровенный детина с кривоватыми передними зубами, и Фелиста фон Ферш, у которой отец служил воздушником в патруле. После того, как его дочь не вышла из Лабиринта, он оставил патруль и уехал в родовое имение на западных землях империи.
Путник, которого встретил Родерик, был старше. Кто знает, сколько дорог он исходил, сколько судеб открылось перед ним, словно карта исхоженных дорог? Просто продолжай идти. И Родерик шел, меряя шагами брусчатку Фургарта, ведомый огнями фонарей, пока не оказался у дома, похожего на огромное пирожное, украшенное венчиком взбитых сливок.
Музыка гремела, будоража быстрым ритмом сердце, в окнах мелькали силуэты людей.
Ему не особенно хотелось идти туда, но и оставаться одному не было сил.
Родерик вошел в распахнутые ворота, пересек двор — слишком широкий для города, где дома жались друг к другу, как озябшие птички — и толкнул дверь.
— Мастер Адалхард! — с преувеличенной радостью заорала какая-то подвыпившая девица с размазанной помадой и повисла у него на плече. — Возьмите меня с собой на охоту! Или просто...
Родерик отцепил от себя ее пальцы и, с облегчением увидев в толпе адекватную физиономию, направился к Рурку.
— А ты что делаешь в этом вертепе? — мрачно поинтересовался тот.
— Сам не знаю, — ответил Родерик. — Считай, что меня привела сюда судьба.
***
— Ректор тоже здесь, — проворчала Миранда, поворачиваясь к стойке. — Эй, будущий брат моей лучшей подруги, сделай мне что покрепче.
Эммет жонглировал напитками с такой ловкостью, как будто это ничего ему не стоило. Разноцветные жидкости взвивались фонтанами, перемешивались прямо в воздухе, закручивались маленькими смерчами, чтобы потом взорваться фейерверком и разлиться точно по бокалам, расставленным по стойке.
Я с подозрением принюхалась к коктейлю, что плюхнулся в мой бокал. Эммет шагнул ближе и аккуратно повесил на стеклянный край двойные вишенки.
— Огненный поцелуй, — сказал он и подмигнул мне, нахально улыбнувшись. — Название коктейля и плата за него.
Миранда залпом выпила свой коктейль и, поморщившись, повернулась в зал.
— Вы видели? — восторженно спросил Кевин. — Пришел мастер Адалхард! Эммет, сделай ему что-нибудь... что-нибудь особенное! О, я не могу поверить, что он в моем доме...
— И я, — мрачно согласилась Миранда. — Надеялась, хоть здесь его не будет.
Джаф молчал и ничего не пил, но, быстро глянув в сторону ректора, который разговаривал с Рурком, стиснул зубы, а его ладони, лежащие на стойке, сжались в кулаки.