Эммет снова принялся колдовать, и вскоре в высоком узком стакане, стоящем перед ним, смешались все шесть цветов хаоса.
— Звезда, — объявил он. — Как считаете, ректору нужна соломинка?
Подумав, он воткнул в стакан закручивающуюся спиралью трубочку и довольно кивнул.
Кевин повел пальцами, и стакан, плавно поднявшись над головами танцующих, поплыл к ректору.
— На башку ему вылей, — предложила Миранда. — Чтобы охладился. Смотри, какой мрачный. Встреча с императором не задалась? Я отойду ненадолго, поприветствую жениха.
Она соскользнула с высокого стула, и Джаф дернулся за ней, но, выдохнув, остался на месте.
Ректор заметил Миранду: умолк, повернулся к ней, чуть прищурил глаза. Вытянув руку и поймав стакан с разноцветным коктейлем, она нахально отпила глоток, но, помотав головой, всучила напиток Адалхарду.
— Там крепость градусов сорок, — сообщил Эммет, тоже наблюдая за сценкой. Миранда потянулась к ректору и прошептала ему что-то на ухо. Его ладонь машинально опустилась на ее талию. — А они неплохо смотрятся вместе. Ты бы, — он кивнул Джафу, — не лез на рожон. На вот лучше, разбитое сердце.
В широком низком стакане, который он поставил перед Джафом, плавало нечто красное, напоминающее сгусток крови.
— Пить надо одним махом, — добавил Эммет. — Сначала жжется так, что аж больно, а потом отпускает. Вишневое послевкусие, терпкость на нёбе...
Джаф не дослушал его и, сорвавшись с места, направился к ректору, рядом с которым Миранда смеялась своим колючим смехом. Рурк отобрал разноцветный коктейль и теперь цедил его с некоторой опаской, щуря правый глаз, куда норовила тыкнуть соломинка.
— Арья, — тихо промурлыкал Эммет, облокотившись о стойку. — Хочешь, покажу тебе дом? Наверху полно пустых спален с чудесным видом.
— Я сам могу показать свой дом, — заметил Кевин. — Только давайте сначала посмотрим, чем все закончится. Не нравится мне этот анимаг. Дикий он какой-то.
— Метаморф, — подтвердил Эммет. — Его поселили отдельно, в преподавательском домике. Кевин, у тебя часом нет купола? Сдается мне, он бы пригодился...
Кевина словно ветром сдуло, а я повернулась к Эммету.
— Что за купол?
— Артефакт, — пояснил он, ненавязчиво поглаживая меня по руке. Пальцы его прошлись по кисти, запястью, скользнули до локтя. — Тебе нравится Кевин, сестренка?
— Не твое дело. Что за артефакт?
— Ну... — он как-то хитро скрестил пальцы, и бокалы, составленные в раковине за стойкой, заблестели, словно их только что тщательно вымыли. — Вот ты знаешь, что такое запечатывание?
— Да, — ответила я, вспомнив Селесту. — Я не стану запечатываться никогда и ни за что.