— В смысле? — повторила я свой вопрос и добавила, — тебя вообще не волнует, что я раскрыла твоё инкогнито и могу натравить половину академии на тебя? Более того, я могу нарисовать твой портрет и распространить по всему королевству.
— Во-первых, — он разогнул один палец перед самым моим носом, — я сам просил написать мой портрет. Во-вторых, — два пальца возникли передо мной, моё дыхание касалось кожи Делатура, — я уже говорил, что ты сама не рада будешь, если раскроешь какую-то из моих тайн. И, в-третьих, — он помахал рукой с тремя разогнутыми пальцами у меня перед глазами, — теперь ты официально мой миньон. Подопечная. Тебе от меня никуда не деться.
И нагло щёлкнул меня по носу. Я задымилась и сжала ладони в кулаки. Так хотелось дать по этой наглой самодовольной роже! Но меня быстро отрезвила мысль о том, что я должна его очаровать. Чёрт, я забываю о своём задании каждый раз, как вижу Ксана-Константина! С ним просто невозможно быть милой, так и хочется цапнуть побольнее.
— Я откушу тебе нос, если ты сделаешь так снова, — зашипела я.
— Боюсь, — серьёзно сказал он, только уголок его губ насмешливо дрогнул.
Гад! Теперь я поняла, какую жирную свинью мне подложила леди Эвелин.
Глава 12. Я, Ксан и магократы
Я вернулась в свою комнату и тут же замерла, глядя на лист бумаги с алым портретом. Моим портретом. Моим самым первым в жизни портретом. Написанным Ксаном. Константином Делатуром. В груди словно огненный шар взорвался и растёкся по телу.
Вся недавняя злость на него вдруг куда-то делась. Я осторожно взяла листок, словно боялась, что он сейчас развеется дымом, и снова посмотрела на уверенные алые росчерки. Палец сам коснулся линии нижней губы на портрете, провёл, повторяя движение кисти Ксана, когда он ответил мне, на кого ставил в тотализаторе.
Губы растянулись в лёгкой улыбке, но тут же отдёрнула руку и нахмурилась. Что я делаю? Что он делает? Зачем? Мне нельзя ничего испытывать к Делатуру, он просто заказанный жених. Но мне пришлось признать, что я всё ещё никак не могу осознать того, что Ксан и Константин Делатур — это один человек.
Этот наглый брюнет был для меня хитрым мерзавцем Ксаном, но никак не тем, по чью душу я сюда пришла. Мой мозг отказывался воспринимать живого реального Ксана и абстрактного Константина одной картинкой. Чёрт, да мне же поручили окрутить Ксана!
Этого самого Ксана, который решил поиграться со мной как с куклой, который выводил меня из себя самим своим присутствием. И… о, богиня, я не могу этого не признавать, он меня волновал, с самой нашей первой встречи. Загадочностью, харизмой. Он увлёк меня настолько, что я даже забыла о задании.