— Фи, скучно, — сморщила носик Крессида.
Хлопнула дверь в комнату Тори, и через мгновение под нашими взглядами предстала сама мелкая зараза. Привычно смерила нас всех презрительным взглядом сквозь стёкла круглых очков, на мне задержалась подольше, видимо, хотела передать все оттенки своей неприязни. Я осталась глуха, как скала к комариному писку.
— Тебе чего? — удивлённо спросила Крессида.
— Вы своим пустым трёпом мешаете мне учиться, — выплюнула она.
— Так присоединяйся, — фыркнула Бригитта.
— Да-да, нельзя же всё время учиться, нужно отдыхать, — всплеснула руками Лула, — садись к нам, чего ты там одна сидишь?
— Что во фразах «пустой трёп» и «я учусь» ты не поняла? — окрысилась малявка на искреннюю доброту Оленёнка.
Этого я стерпеть уже не могла. Если в самом начале ядовитый характер Тори казался мне чем-то забавным, то сейчас она перешла все границы, став откровенно злобной. А в этом не было никакого очарования. И ладно бы она на меня вызверилась, мою шкуру ей не пробить. Но Лула?
— Извинись, — твёрдо произнесла я, заметив сверкнувшие в уголках глаз Лулы слёзы.
— С чего бы? — теперь гнев мелкой язвы переместился на меня.
— Это было грубо, — вступилась за Лулу Бригитта, она села и недовольно посмотрела на Тори.
— Зато доходчиво, — жёстко ответила рыжая доходяга, — тупые иначе не понимают.
Крессида смерила её полным презрения взглядом и пересела на подлокотник кресла Анны-Луизы, которая вся побледнела, еле сдерживая слёзы. Мыльница неожиданно тепло обняла Оленёнка за плечи и снова посмотрела на Тори, теперь как мама-тигрица, защищающая своего тигрёнка.
— В чём твоя проблема? — спросила я холодно и медленно поднялась, глядя в глаза этой мелкой гадине.
Внутри всё заледенело от злости на эту высокомерную хамку. Да, она магократка, да, она воспитанница леди Эвелин, да, она знает Ксана. Да, она явно ещё очень молода, только-только закончила подростковые период или около того. Но всё это не повод вести себя как распоследняя дрянь.
— Моя проблема в том, что кто-то не понимает, когда нужно заткнуться и не мешать, — выплюнула она, но я сразу поняла, что шпилька предназначалась только мне.
И это взбесило. Тори злила я, но она напала и обидела совершенно невиновного человека, который, наоборот, хотел проявить к ней доброту и искреннее радушие. Тори плюнула в раскрытую душу Анны-Луизы и ни капли в этом не раскаивалась. Хотя не Лула была её неприятельницей.
— Твоя проблема в том, что ты не понимаешь, когда нужно заткнуться и смириться, — ровно проговорила я и прямо посмотрела ей в глаза, ввинчивая свой острый взгляд в её зрачки, — слушай и запоминай: в этой клетке всего один хищник, и это не ты. Не вынуждай меня, результат тебе не понравится.