Я недоуменно моргаю. Повисает неуютная, такая странная после нашей пошлой болтовни тишина. Я не понимаю…
— Ты всё? — через полминуты интересуется Рамиль, откидываясь на стуле.
— Да, пошли…
— Тебя отвезти?
— Нет, конечно, я на машине. У меня там реквизит всякий и вообще…
— Ясно. У меня завтра дел много, — ровно продолжает Рам, вставая и относя грязную посуду в раковину, — Но будет окно с двух до четырех примерно. Можем в ЗАГС съездить, если в центре какой-нибудь.
Меня словно ледяной водой обдаёт. Я не самый романтичный человек на свете, но всё же будничный, подчеркнуто равнодушный Керефовский тон режет по- живому. Между делом, блин…Какой-нибудь…
— Давай на Ваське? — тоже встаю и наклоняюсь над столом, убирая, чтобы скрыть выражение своего лица. Руки слабо потряхивает.
— На Ваське так на Ваське, подойдёт. Скинешь адрес.
* * *
Оглядев парковку у ЗАГСА на Капитанской и не заметив ни мустанга, ни дискавери Рамиля, набираю смс.
Л.: Привет, ты где?
Р.: 15 мин
Прилетает через секунду.
Тоскливо вздыхаю, откидываясь в автомобильном кресле. Идиотская ситуация. Поджидаю у ЗАГСА не горящего желанием и опаздывающего жениха. От этого не пахнет, а просто разит истинно- женским отчаянием. Прощай, гордость… Ладонь машинально накрывает живот, и я замираю на пару секунд, прислушиваясь к себе. Иногда мне до сих пор сложно поверить…Тем более, что чувствую я себя отлично. Никакой тошноты нет и в помине. Разве что сонливость и лень…Но это моя обычная реакция на стресс. Так что, учитывая ситуацию, меня бы и без беременности всё время тянуло залечь в спячку или притвориться мёртвой.
А ещё я сама не понимаю, как умудрилась поддаться уговорам Рустама Зурабовича. Он меня словно в транс ввёл своими рассуждениями. Ещё позавчера в это же время мы ехали с Рамилем загород с твёрдой уверенностью, что его родня не сможет на нас повлиять, а сейчас я терпеливо поджидаю Керефова у ЗАГСА. Никто не дал мне и секунды подумать…Так что думать самостоятельно я начала только сегодня, когда проснулась ближе к полудню после вчерашнего затянувшегося и очень уж хлопотного банкета. И вот уже пять часов к ряду разрываю себе мозг сомнениями и страхами. И решимостью тоже…Решимостью попробовать и дать нам шанс. Слова Рустама Зурабовича стояли в мозгу на нескончаемом повторе, оглушая. Кажется, я уже выучила их как мантру, но всё равно возвращалась к каждой фразе, скрупулёзно препарируя её и выискивая для себя дополнительный смысл. Его внимательные и строгие, слегка потухшие от времени, глаза словно отпечатались на внутреннем веке, планомерно просверливая дырку в моём черепе и закладывая туда то, что нужно было старому Керефову.