— Сплошной гемор с тобой. Для подстилки слишком спесива.
Порываюсь ударить, высвободиться, но это невозможно. Иван не отпустит. Такие, как он, не умеют отпускать. И больно мне от его хватки, она сквозь тонкую ткань платья кожу прожигает.
— Ты даже не представляешь, куколка, какое я решение принял в отношении тебя. Реалий моих не знаешь…
Меня к себе все сильнее прижимает, руками по спине водит. Сильный до невозможности, подол платья вверх тянет, задирает и руками гладит кожу, ласкает.
— Почему ты так со мной?! Сам загнал меня в западню. Если бы не выбрал…
— Жизнь сослагательных наклонений не знает, девочка, этих “если бы” у меня было до хрена и только благодаря им я и стал Иваном Кровавым, а так бы жил себе на отшибе России. У каждого своя судьба.
— Почему мне кажется, что с моей судьбой ты в русскую рулетку играешь?! Что со связанными руками на дно своего озера бросаешь и не выбраться мне уже. Ты не дашь. Все больше в свою реальность затягиваешь, как в болото.
Глаза у него вспыхивают, жажда огненной лавой, током, ударом в меня проскальзывает, и касание рук по оголенной спине. Молнию на платье спустил так сноровисто, что я и не заметила.
— Тебе не обтекаемых и пафосных понятий бояться нужно, а меня.
Напрягаюсь. Пытаюсь отделаться от прикосновений. Пресекает мое трепыхание.
— Неформат ты, Аврора. Столько разума, красоты и такой чувственности… Меньше думай. Легче будет. Ты здесь только для одного — раздвигать ноги, пока я тебя хочу.
Непоколебимая решимость. Приговор в мою сторону. Выбрал. Он меня выбрал и обратного пути у меня нет.
— Безысходность, Иван. Ты заставляешь меня ее ощущать каждой клеточкой, и я боюсь тебя, боюсь того, что происходит со мной рядом с тобой. Ты ведь сломаешь меня, сожмешь до хруста костей, не пощадишь.
Давлю в себе всхлип, заставляю смотреть прямо, вскинув подбородок, тону в бледной голубизне его глаз.
— Жалости не жди. Ты будешь биться в моих руках, пока буду брать все, что мое по праву, смирись.
Почти ласка в голосе, почти мягкость.
— Похоже на угрозу.
Рука в моих волосах запутывается, и он их натягивает, пускает дозированную боль, чтобы понимала и не забывала с кем именно сейчас говорю.
— Карусель запущена. Ты уже села на аттракцион. Начала играть в мою рулетку. Я дал тебе выбор. Решение принято. Обратной дороги нет.
Молчу, а под рукой его сердце заходится в бешеном ритме.
— Я повторю еще один раз. Соскочить не дам. Зверствовать не буду, но уясни: мое слово — закон. Ты можешь считать себя жертвой, а можешь показать характер, который я в тебе заметил. На все твоя воля, дверь осталась позади, ты уже вошла в мой дом.