Сужает в негодовании глаза и вытягивается вся, готовая воевать.
— Не нравится мое присутствие? Так отправь меня домой. Закончим с этим фарсом, я тебя стеснять не буду! Ну или накидай свод правил, куда мне нельзя соваться, или закрой в комнате на ключ.
Язык слишком длинный, но как это ни странно, не тянет подрезать. Горячая куколка, щечки наливаются румянцем и мне нравится ее реакции.
— Есть еще вариант с подвалом.
Бледнеет, отшатывается, но затем бросает очередную колкость.
Хватаю ее. Завела меня. То, что должно было стать наказанием, превратилось в обоюдное удовольствие и кайф, пробивающий импульсами. Дикая кошка, царапалась и билась в судорогах удовольствия
Даже не знаю, с чем сравнить. Нонсенс. Ее братию частенько на вечеринки мне поставляли. Когда еще совсем молодым был, когда только до бабла дорвался и от власти крышу снесло конкретно.
Гулял так, что стены ходуном ходили, лица смазывались. Но всегда. Всегда. Мать его. Бабы с радостью на меня запрыгивали, а куколка сама с собой борется.
Аврора.
Черт, ее имя становится фетишем. Мне приятно катать его на языке.
Кукла непокорна. Может, этим и цепляет. Привык, что со взгляда мужики пасуют, а тут девчонка. Свое талдычит. Сопротивляется. Задирает.
И все инстинкты кричат, чтобы наказал, чтобы неповадно было, а внутри что-то не дает до конца ее сломать.
Чертова модель. Неправильная кукла, которая почему-то въелась в мозг.
Наклоняюсь. Ее запах. Изгибы молодого девичьего тела с приятными округлостями. Женственная. Она все же отличается от привычных моделей. Не палка, худенькая, как тростинка, но грудь есть.
Ее имя как нельзя лучше ей подходит. Утренняя роса, молодость, чистота…
Для того, кто частенько спускается в ад и умеет плавать в гниющем болоте — она брусничная свежесть.
Влечение. Искушение. Сложно удержаться.
И я понимаю, почему Серебряков рискнул не услышать мое предостережение. Получил приглашение на стрелку и выхаркал собственные кишки. Живой он потому, что по понятиям кукла ничья и Сашка был в своем праве.
Девка заставила пойти против брата по оружию. Небывалое явление и за это ее нужно наказать. Но больше всего ее хочется попробовать. А попробовав раз, накрывает так, что ты всекаешь, что не насытился. Только еще больше проголодался.
Стук в дверь напрягает так, что жилы вздуваются, и причина такой реакции тихо посапывает на черной коже, блестит червонным золотом волос.
— Хозяин, на полигон Монгол зовет.
Приглушенный голос из-за двери.
— Убрался!
Рявкаю зло своему бойцу. Прелести моей игрушки не для глаз других мужиков.
Аврора дергается пугливо, чуть приоткрывает затуманенные сном глаза, а я отхожу, чтобы совсем не испугать, набираю Палача и слушаю скупые фразы.