— Я никогда не мечтала ходить по подиуму! Не думала, что стану моделью. И если бы не попала к Жабе…
— К кому?
— Жанна. Якобы родственница. Меня отправили в город. Родители хотели для меня лучшей жизни, но попала я к мегере, которая погнала стоять за прилавком, продавать яблоки.
— Твои родители куда смотрели?!
— Я изображала вселенскую радость, когда звонила мама, потому что выхода не было, денег тоже, не всегда перепадало и еды.
— Как эта вся отповедь связана с моим вопросом?
— Мечта у меня появилась тогда. И это, как понимаешь, не связано с шоу-бизнесом, славой и это… это… другое.
Иван с каждым моим словом все сильнее прищуривается.
— Ты все еще не ответила на вопрос.
— Именно тогда у меня появилась мечта! Иван. В доме у Жанны я была не единственной “нахлебницей”. Были еще мне подобные, беспризорники, детдомовцы, которые тетке были выгодны. Государство дает пособия. Так вот, помимо того, что я всем сердцем мечтала, что эта баба сдохнет, случайно свалившись с лестницы, я надеялась, что смогу помочь моему… ему…
Впервые за многие годы я почти произнесла заветное имя и слезы обожгли глаза. Не забыла. Не смогла. Все еще помню мальчишку с вихрастыми волосами и самой душевной щербатой улыбкой.
— Ему? Кому, Аврора?!
Иван приподнимается, резко нависает надо мной.
— Не заставляй меня вспоминать. Хватит! Наговорились! Я не хочу. У куклы не может быть чувств, так что не береди! Тебе это не нужно, я здесь для одного, так что пользуй тело и оставь мою душу в покое!
— Ты ни с кем не спала до меня. Или всё-таки было что?!
Рычит, вдавливает меня в кровать, пока я трепыхаюсь.
— Не было ничего! Даже поцелуя не было! Слышишь! Его… его машина сбила на моих глазах! А потом сказали, что он… сам виноват был, не там перебегал. Оборванец, ненужный и никто не заступился!
Смотрю в глаза Ивана и отвечаю правду.
— Моей мечтой было отомстить тогда, а потом… потом появился Ридли, и я решила, что выкарабкаюсь, вырвусь и у меня получилось!
Подаюсь вперед, приподнимаюсь на локтях и выговариваю в сжатые губы мужчины:
— Я иду к своей цели и никто, даже ты, Иван, меня не собьет. Однажды я создам свой центр помощи, я буду руководить фондами. В память о нем, о моем друге, я сделаю все, чтобы за таких “оборванцев” было кому вступиться.