— Ой, вряд ли, — как-то странно ухмыльнулся Тай. — Что-то мне подсказывает, Дженни, что ты уже набралась.
— Угу, три бокала и почти в стельку. Зато мне хорошо и весело. Может быть, даже я тебе спою. Или придумаю что-нибудь более экстремальное. Я ведь теперь смелая! — лыблюсь я, скорчив ему рожицу.
— Ты такая потешная. Нужно приглашать тебя к себе почаще, — качает он головой и смеётся, глядя, как я иду к нему. Я действительно осмелела, усевшись ему на колени. Алкоголь сделал своё дело, стерев углы и границы. Поэтому он и хотел услышать ответ после обеда, расчёт был именно на это. Но меня уже не волнует его коварство — меня волнует он сам.
— Я хочу целоваться, хочу, чтобы ты трогал меня, где тебе нравится, — заявила я, приятно опешившему Тайвину. Но через время, когда полученная вседозволенность разгорячили моего льва, меня начало разбирать любопытство. Даже не желание, что странно, а именно любопытство!
— Вставай! Ну-ка, поднимайся, — тяну я его со стула, наверное, даже неожиданно для него резко сдёрнув с него шорты. — Ого! Надо же! — выдохнула я, поражённо.
— Дженни, что ты делаешь? — шепчет офигевший Тай.
— Разглядываю. Никогда ещё не видела живьём и с близи. Какая интересная штука. Можно даже сказать красивая, — рассматриваю я его возбуждение с видом начинающего эксперта.
— Ну, спасибо. Может, пойдём в спальню?
— Зачем? — искренне удивляюсь я. — Здесь освещение лучше. А там меня начнёт клонить в сон.
— Нужно запомнить, что больше одного бокала тебе противопоказано наливать. И долго ты будешь меня изучать?
— Тебе что жалко, что ли?
— Да нет, но может тогда уже потрогаешь для разнообразия? — хмыкает Тай, но он мне кажется сейчас таким милым, растерянным и смешным.
— Не могу, мне тебя жалко. Ты начнёшь глубоко дышать, а при переломе рёбер глубокие вздохи очень болезненны.
— Класс, ей меня жалко. Но мне теперь светят другие болезненные ощущения. Обещаю дышать еле-еле или терпеть. Раз уж в тебе проснулся такой исследователь я не могу пропустить такую возможность.
— А кто-то меня уверял, что спешить не нужно и что ты кайфуешь от предвкушения. Вот и кайфуй. Я не хочу это делать в выпившем состоянии, могу не запомнить подробностей, а мелочи ведь важны. Но я остаюсь у тебя на ночь. Мне нравится твоя кровать, — пошлёпала я в сторону спальни.
— Мелкий изверг, — услышала я, коснувшись подушки, мгновенно провалившись в сон.
Второй раз в жизни просыпаюсь с похмельем и дикой головной болью. Первый раз помню по дурости на спор выпила две бутылки пива. Жуть, как мне было паршиво. И вот теперь снова. Да-да, некоторым, чтобы ужраться нужно вылакать целую бутылку чего-нибудь покрепче, а мне достаточно трёх бокалов вина. Всё Тай виноват. Где-то из глубины квартиры доносятся какие-то звуки, и я даже счастлива, что он сейчас не рядом, иначе обязательно ляпнула бы ему какую-нибудь гадость. Я дико злюсь на него, за то, что он так хорош собой, за его вседозволенность, за то, что его сердце спрятано так глубоко. Из-за этого мне хочется его дразнить ещё сильнее. С тяжёлым вздохом топаю в ванну, в надежде, что прохладный душ приведёт меня в чувство.