Ты исцеляешь немощь, лесная звезда, спасаешь от беды.
Подай свой голос, небесный волос. Ярче гори, меня к себе приведи.
Мариэль встала и потихоньку стала идти дальше, она слышала еле доносившийся звон колокольчика. За ней шел Нил, ведя лошадь под узду, это отвлекало Мариэль, не давало сосредочиться.
— Я уже почти её нашла, Нил, прошу, верьте мне, стойте здесь как можно тише.
«Ш-ш-ш, а-а-а, моя помощь нужна?» — услышала Мариэль. Да! Она нашла её! И девушка побежала на зов.
Благородный Нил всё-таки поверил её словам. Он стоял на том же месте, где она его и оставила.
— А теперь домчите меня так же быстро в замок Охан, — шепот девушки словно прикоснулся к нему.
На обратном пути уже было не так страшно нестись на лошади, ей даже немного понравилось.
Уже направляясь к широкому крыльцу, она услышала:
— Мариэль, — Нил снова сидел на коне, — Всё же научись как-нибудь сидеть в седле и мчаться наравне с ветром.
Мариэль улыбнулась ему в ответ, ей было очень неловко перед ним за тот разговор в лесу, но к этому охийцу она уже начала испытывать подобие симпатии, он располагал к себе своей простотой и открытостью.
А Ваас был плох, очень плох. Мариэль билась над ним как могла. На глаза наложила повязку с бальзамом, поила каждые десять минут отваром, но этого было мало, нужно было применить последнее средство. На рассвете Мариэль снова отправилась к лорду.
— Только вы можете приказать слугам, чтобы они двигались поживее. Срочно нужна купальня в опочивальне Вааса, наполненная холодной водой, но только с родника. Ещё пепел, чёрные свечи и глину … белую.
Лорд молча выслушал, наверно по одному её виду он понял, что не время задавать глупые вопросы, а время действовать и действовать быстро.
Уже через час, с помощью слуг она погрузила Вааса по шею в приготовленную ею целебную воду. Выгнав всех любознательных, она заперлась изнутри. Зажгла свечи, распустила волосы. Пока свечи полностью не догорели, она не переставала шептать заговор и не вставала с колен.
— Пусть эту воду отдадут скотине, — распорядилась она слугам, выносившим купальню.
Ваас спал, его температура, наконец, понизилась, пора было одеть его в глиняный панцирь. Глина, смешанная с пеплом, соком травы и гусиным жиром, полностью скрыла обожженные места. Теперь оставалось только ждать и менять повязку на глазах. Прошли сутки, и он к её великой радости очнулся.
— Не двигайся, лежи спокойно. Что ты хочешь мне сказать?
— Есть, я хочу, есть, — тихо прошептал он.
— О, слава небесам! Радость моя, ты уже победил! Будут тебе харчи! — Мариэль чуть не подпрыгнула от счастья, еле сдержавшись чтобы не обнять раненого.