— Нет, это мне нравится! Ты всё сказала? Пришла в мой дом, сидит за моим столом и ещё оскорбляет меня и кричит! — повернувшись к ней лицом проговорил Орланд, отбрасывая в сторону салфетку.
— Да ты ведь даже не раскаялся в том, что мне пришлось из-за тебя пережить! — сорвалась Мариэль, вскакивая.
— А с чего ты вдруг взяла, что я должен?!! — он схватил её быстрее, чем она сообразила бежать. Прижав девушку к себе, он снова стал целовать её, требовательно и жестко, не обращая внимание на сопротивление. — Я даже рад, что ты стала моей! Ещё увидев тебя обнаженной у реки в образе волка — я знал, что возьму тебя, пусть даже и силой. Так что или принимай меня таким какой я есть, сердобольная ведьма или выметайся, потому что я тебя не звал! — огрызнулся он, оттолкнув от себя Мариэль, после того, как она укусила его за губу.
— Всё с меня довольно, больше не хочу тебя видеть!!! Пропади всё пропадом, несносное ты чудовище! Ненавижу! — крикнула она, выскакивая за дверь.
Конечно попрощаться с ней он не вышел, вместо него явился Зус:
— Я поеду с вами, госпожа, — виновато пробормотал он. — Лорд Орланд передал мне указ для солдат. Они больше не будут вас беспокоить.
— Хоть на этом спасибо! О-о-о, как же он меня разозлил! — заскрежетала зубами Мариэль.
— Вы больше не будете ему помогать? — озабоченно спросил слуга, доверчиво заглядывая ей в глаза. — Мой лорд боится вас, госпожа. Он ведь только этого и добивается, чтобы вы не приезжали. .
— Не дождётся! Если я начала, значит, доведу дело до конца. Перед следующим полнолунием, я снова буду!
Зима пришла в Охию рано. Морозы сковали землю и воды. Снежные сугробы уже местами намело почти по пояс. Зима также сковала и заморозила всю свободную и весёлую жизнь благородных охийцев. Больше не устраивались пиры, никто не ездил друг к другу в гости. Дороги замело.
Лишь изредка, Ваас присылал к Мариэль гонца узнать, как идут её дела, передавал недостающие вещи и продукты. В такое время мужчины занимались своим оружием, чистили, чинили и изготовляли новое. Женщины посвящали своё свободное время рукоделию. Но в основном знать только ела, спала и с нетерпением ждала окончания зимы. Охийцы, как и сама природа, вокруг них, в какой-то степени тоже впадали в зимнюю спячку, их процессы жизнедеятельности замедлялись, они становились медлительными, молчаливыми и сонными.
Точно такое же сонное царство восстановилось и в доме Мариэль. Слуги как сонные мухи, изредка шевелились по хозяйству и то по своей инициативе и только всего пару часов: накормить скотину, принести дров да есть приготовить. А так как их госпожа не дергала их, они думали, что это состояние охватило и её.