Джавир начинает рыться в сумках, оставленных в таверне, некоторые из них, вероятно, принадлежат мертвым вуальди. Я пристально смотрю на него, когда он кладет в карман несколько монет, и он пожимает плечами, но не выкладывает их обратно.
Я вздыхаю, но благодарно киваю ему, когда он находит относительно чистый кусок материи и веревку.
Вот до чего дошла моя жизнь. Обрабатываю раны инопланетного воина чем-то похожим на чью-то рубашку и веревку. О, и пытаюсь убедить кровожадного ребенка больше никого не убивать.
Кстати об этом.
Я прижимаю рубашку к боку Зарикса, беру его за руку и заставляю крепко прижать ее.
Затем я поворачиваюсь к Джавиру и пристально смотрю на него.
— Отдавай, — говорю я, и он не спрашивает, о чем я говорю. Его челюсть снова упрямо выпячивается, но он оглядывается на рану Зарикса, а затем вздыхает, вытаскивая нож и отдает его мне.
Нож выглядел крошечным в руке Зарикса, но в руке Джавира он казался огромным.
— Вытри сначала, — шиплю я, содрогаясь от вида крови, и он закатывает глаза, но подходит к одному из мертвых вуальди, после чего наклоняется и вытирает нож о рубашку вуальди.
Я не родитель. Я ничего не знаю о детях, но, конечно же, дети не должны убивать вуальди. Независимо от их вида.
Зарикс встает на ноги.
— Нам нужно уходить. Сейчас же.
Я киваю и тянусь за своей тростью. Моя нога липкая от крови. Моей крови. Я определенно разорвала несколько швов.
Прямо сейчас я ничего не могу с этим поделать.
Я хватаю свой новый арбалет вместе с небольшой холщовой сумкой, набитой болтами. Кто нашел, тот и хозяин. Я даже не чувствую себя виноватой из-за этого, потому что бармен, не задумываясь, прикончил бы Зарикса.
Уже темнеет, когда мы выходим из таверны. Очевидно, слухи о драке распространились, потому что площадь почти пуста. Зарикс плетется, слегка пошатываясь на ногах.
— Обопрись на меня, — говорю я, и он качает головой.
Упрямый мужчина. Мы медленно возвращаемся к лесу, и мы почти на месте, когда Зарикс останавливается как вкопанный.
— Я чувствую запах крови, — говорит он. — Запах не моей крови. — Он пробегает глазами по нам с Джавиром.
Я хмурюсь. Не может быть, чтобы у него был такой хороший нюх.
— Кажется, я повредила несколько швов, — говорю я. — Все в порядке.
Он сердито смотрит на меня, выпятив челюсть, бескомпромиссный взгляд на его лице так похож на взгляд, которым одарил меня Джавир, когда убил вуальди, что я вскидываю руки.
— Избавьте меня от упрямых мужчин. Всех видов, — бормочу я. — Послушай, стояние здесь ничем не поможет. Нам нужно добраться до мишуа.
Наконец он кивает, а затем спотыкается, почти падая на колени.