Я понятия не имею, насколько сильно травмирована моя нога.
Я танцую с тех пор, как мне исполнилось три года. Конечно, в том возрасте я по-настоящему не танцевала, но мне это нравилось. Мои родители хотели, чтобы в детстве я попробовал себя в различных хобби и увлечениях, но я всегда возвращалась к балету. Я обожала музыку, костюмы, то, как балерины плыли по сцене. Когда я наконец начал выступать, меня реально зацепило.
Я вздыхаю. Думая об этом, я просто впадаю в депрессию.
Я бросаю взгляд на кровать Зарикса и замираю.
Она пуста.
Она не пустовала, когда мы ложились спать прошлым вечером. На самом деле, Зарикс долго смотрел на меня, его пристальный взгляд изучал мое лицо, как будто он запоминал его. Наконец он коротко пожелал мне «спокойной ночи» и закрыл глаза.
По темноте в палатке я могу сказать, что еще рано. Раздается тихое похрапывание Джавира, и я медленно сажусь, стараясь не разбудить его.
Мой арбалет лежит на кровати Зарикса. Кто-то тщательно вычистил его, и рядом с ним лежит холщовый мешок с болтами.
Этот ублюдок бросил меня.
Это чувство проникает в меня с той же уверенностью, что и тогда, когда вуальди схватили и утащили меня с поляны.
Паника трепещет в моей груди, и я свешиваю ноги с кровати. Я натягиваю одно из прозрачных платьев, оставленных мне Алексис, и тянусь за костылями. Затем я провожу рукой по кровати Зарикса и поворачиваюсь к двери.
Его одеяла еще теплые.
Он думает, что может бросить меня, как щенка, которого передумал брать?
Игра продолжается.
Я задыхаюсь от напряжения, размахивая ногой, деревянные костыли впиваются в кожу, когда я ковыляю через лагерь. Я видела, где держат мишуа, в большом охраняемом месте недалеко от входа в лагерь.
У меня перехватило дыхание от того, что запыхалась, но я справляюсь. Зарикс стоит рядом со своей мишуа, укладывая провизию в седельные сумки.
— Ах ты, сукин сын! — кричу я, переводя дыхание и заставляя себя двигаться быстрее. — Ты серьезно собирался оставить меня здесь?
Лицо Зарикса совершенно непроницаемо, и это еще больше выводит меня из себя. Он смотрит, как я приближаюсь, и Рекси фыркает, когда я подхожу ближе.
— Да, и тебя тоже нахрен, — говорю я ей и снова поворачиваюсь к Зариксу. — Да что с тобой такое? Ты когда-нибудь слышал о понятии «командной работы»?
На его челюсти дергается мускул, когда его темные глаза впиваются в мои.
— Я отправляюсь в племя Текара, — наконец выдавливает он. — Это слишком опасно для тебя.
— Слишком опасно для тебя, ты хочешь сказать. Признайся, ты боишься, что я снова чуть не убью тебя.
Мой голос полон горечи, и его глаза слегка расширяются.