Бран нахмурив брови молча ехал пару минут, затем остановив лошадь повернулся ко мне.
– Я не знаю. Она не говорит там. Она о чем-то молит. Иногда стоит на коленях и просто смотрит, а по щекам слезы катятся, – хриплым голосом ответил Бран.
– И часто тебе снится этот сон? – спросила я, решив, что раз уж затронула эту тему, нужно распутать все до конца.
– Практически каждую ночь. Три года, – выдохнув, Бран поднял голову и посмотрел на небо.
– Да уж, приятного мало, – пробурчала я себе под нос, а вслух произнесла, решив сменить болезненную тему, – а давай сначала заедем в поместье твоей матери, а потом уже домой.
– Все что хотите, графиня Рэнгволд, – ответил мужчина и кивнув головой пришпорил лошадь, давая понять, чтобы ехала за ним и уже спустя примерно час быстрой езды мы остановили лошадей около высокой ограды родового поместья матери Брана.
– Сынок! – запричитала графиня, едва только увидела нас на пороге. – Как я рада вас видеть! И еще очень рада, что вы помирились, – она по очереди обняла нас. – Я как раз ужинать собралась, составите мне компанию? – она так осторожно это проговорила, что я сразу поняла, насколько Бран очень и очень редкий гость в этом доме.
– Конечно, с радостью перекусила бы чего-то, – взяв мужчину за руку я крепко стиснула его ладонь, давая понять, что хочу, чтобы он вел себя повежливее с матерью.
Бран только молча кивнул в знак согласия.
– Там кобыла одна привела жеребенка, – обратилась графиня к сыну, явно желая его чем-то увлечь здесь. – Мой конюх сказал, что малыш очень хорош. Может посмотришь на него и, если он придется тебе по душе, можешь забрать его с собой.
– Хорошо, тогда оставлю вас ненадолго, – Бран поцеловал меня в лоб и вышел на улицу.
– Всегда любил лошадей, – графиня с гордостью посмотрела вслед сыну. – И в седле стал держаться уже с четырёх лет. Весь в отца.
– Ваша светлость, а можно поговорить с вами в кабинете? – спросила я.
– Да, конечно, – засуетилась графиня, приглашая меня идти за ней.
Как только дверь за нами закрылась, и мы сели друг напротив друга у камина, я спросила, стараясь сохранять спокойствие:
– Скажите мне, пожалуйста, что вы скрываете от Брана насчет Шэризы?
Графиня в какой-то момент испуганно расширила глаза, потом вмиг взяв себя в руки ответила:
– Ничего. Какие у меня могут быть секреты от моего собственного сына?
– Не поймите меня неправильно, – откинулась я на спинку дивана. – Не просто ради любопытства спрашиваю о таком. Он очень плохо спит по ночам, я вам об этом уже говорила. Ему постоянно снится Шэриза в одном и том же сне. Она что-то хочет от него. Но что? Не знаете?