– Он ничего тебе не сделает! Он может говорить все, что угодно, это правда. Но обидеть тебя, нет, он этого не сделает, – ответила она, но по ее глазам было видно, что она в этом очень сомневалась.
– Хочу, чтобы все те двести девушек и девочек, которые находятся в кукольном доме сейчас, вернулись к себе домой, – после ее ответа проговорила я.
– Что? – непонимающе уставилась на меня женщина.
– Что не понятно? За то, что я буду сносить все то, что меня ждет рядом с вашим сыном и при этом буду пытаться вернуть ему те крохи человечности, которые может быть еще остались в нем, хочу, чтобы девочки из кукольного дома все до единой вернулись к своим родителям.
– Кэтрин, это невозможно! – воскликнула женщина, с удивлением уставившись на меня.
– А сына вашего переломить возможно? Как вы думаете? Мне, восемнадцатилетней девчонке, переломить железный характер тридцатилетнего вервольфа с огромной раной на душе от потери, возможно?
– Он проникнется к тебе, вот увидишь! Все будет хорошо, – графиня подсела ко мне ближе и взяла мою ладонь в свои руки.
– А если нет? Если не проникнется? Если я останусь доживать свой век рядом с тираном? На чужой земле, среди чужого народа и рядом с таким мужчиной. Как вы думаете, чего мне это будет стоить?
– Кэтрин, очень тебя прошу!
– Нет, это я вас прошу. Вы были тогда правы, когда сказали, что мне нужен стимул. У меня он будет, если вы дадите мне слово, что как только Бран станет прежним, вы сделаете все, чтобы двести девочек вернулись домой. В противном случае, я и пытаться даже не буду и сдамся на волю случая. Но, как мне подсказывает сердце, этот случай не настанет. Уж слишком ваш сын непробиваемый деспот на данный момент.
– Но как я это сделаю? – голос графини приобрел стальной оттенок недовольства моим условием.
– А как я сделаю то, что вы просите? Вы не задавались вопросом? – прищурила я гневно глаза. – Моя задача не менее сложная, чем ваша.
– Ты не в том положении, чтобы ставить такое условие мне, – наконец проговорила сухо она.
– Ну вот, с этого и надо было начинать. Я не в том положении даже перед вами. Что вы хотели мне тогда дать взамен? Деньги? Тряпки? Что? Вы думаете что-то здесь из всего этого важно для меня? Это все, – окинула я взглядом шикарную столовую в этом не менее шикарном доме, – ничто для меня. Я не хозяйка здесь. Вы меня купили как игрушку и ваши сказанные сейчас слова тому подтверждение. У меня не будет детей, внуков, нормальной семьи. Я должна принять все безропотно и сделать для вас все, как для матери, которой не безразлична судьба сына. Слащавые речи и пустые какие-то обещания для меня здесь ничего не значат. Я сделаю все от меня возможное, только в том случае, если и вы сделаете то, о чем вас прошу, – я встала из-за стола и направилась к выходу.