— Думаю, ты прав. Итак, господа. Прошу вас, голосуйте, — на планшетах, лежащих напротив каждого гостя, высвечиваются три варианта.
— С результатом 89,9 %, побеждает Теодор Смит. Значит так тому и быть, — говорит отец, захлопываю папку. — А теперь, господа, пройдёмте. Шеф-повар приготовил отличный ужин.
Все смеясь выходят, я останавливаю отца, придержав за рукав.
— Что это за цирк? Ты в своем уме? Всерьез думаешь, что именно ты управляешь властью в этом мире?
Отец смотрит на меня снисходительно как на глупого котенка.
— Так и есть Глеб. Все, кого ты сегодня видел, под моим контролем. Они преданы мне и Рогволоду.
— И каков ваш план?
— Всё просто. Вервольфы и оборотни должны стать верхушкой пищевой цепи. У людей не будет прав. Никаких. Только обязанности подчиняться нам, служить.
— Я не понимаю, что тебя сейчас не устраивает? Мы не бедствуем, у нас хороший бизнес, дом, огромные счета по всему миру, тебя рады видеть самые влиятельные семьи.
— А то! Что мы должны скрываться. Как псы подзаборные прятаться, бояться, что однажды нас раскроют. А это обязательно случиться. В мире технологий и когда каждый школьник ходит с камерой и только и мечтает снять улетное видео, выложить в сеть. И что тогда? Думаешь они нас пожалеют? Как подопытных крыс отправят на опыты. Мы безусловно сильные и быстро восстанавливаемся, но даже для нас их оружие смерть. Когда в тебя шмальнут из гранатомёта никакая регенерация не поможет. Я думаю, в первую очередь, о нашем народе, о своих близких. Необходимо взять власть, оружие, в свои руки. А их сделать безвольными. Если армия и все вооружение будет на нашей стороне, им ничего не останется как подчиниться.
— Но это геноцид какой-то. Это неправильно.
— А что по твоему будет правильно? Когда Милану начнут на кусочки резать, чтобы узнать как же она устроена? Или… — отец замолк, оценивая мою дальнейшую реакцию. — Олесю. Твою жену, — от одной картины, что моя девочка привязана к хирургическому столу, плачет зовёт на помощь, а над ней стоит учёный, намереваясь сделать лоботомию, перед глазами появляется красная пелена, а руки до хруста сжимаются в кулаки.
Похож, я прокололся. Не готов был держать безразличную маску. Отец все время твердит, чтобы не увлекался. А теперь он собственными глазами видит. Я не могу оставаться равнодушным к жене.
— Вот видишь, — отец хлопает меня по плечу. — Ты все понял. Мы должны защищать наших близких. Майкл тоже знал, что это однажды случится. Спонсировал фильмы, книги про оборотней. Пытался расположить людей, заставить их полюбить оборотней, чтобы когда все откроется, они отнеслись к нам лояльнее. Но всегда найдется тот, кто захочет нашей смерти, взять нас под контроль. Мы просто опередим их. Я все же надеюсь, что однажды Майкл и его семья присоединяться к нам. Будет очень жаль их терять.