Моя бывшая соседка помолчала, мешая ложечкой чай в фарфоровой чашке.
– Ты, Полина, всегда была ко мне добра. Если бы не ты, меня бы, может уже не было на этом свете. Я ведь так и не поблагодарила тебя за то, что ты вызвала тогда «скорую».
– Что вы, – пробормотала я, – не стоит… Любая бы на моем месте…
– Ну да, – Клавдия Ивановна фыркнула. – У нас в доме сколько этажей и жильцов? А к старой бабке ходила помогать только ты.
– Вы не старая, – по инерции возразила я, но осеклась о ее мудрый взгляд, который просвечивал меня насквозь.
– Ты хорошая девушка, но вижу, что ты запуталась. А мой балбес тебя любит.
– Это кто еще балбес? – возмутился Данила, входя в комнату.
Я вздрогнула, оборачиваясь: как много он успел услышать?
– Значит, по поводу любви возражений не будет? – тонко улыбнулась Клавдия Ивановна.
– Какие тут могут быть возражения, – Данила широко улыбнулся, глядя на меня так нежно, что у меня стало теплей на душе. – Я люблю Алину. А Алина любит меня. Правда?
– Правда, – пробормотала я в смятении. Любить-то люблю. Вот только я не Алина…
Но Данила ничего не заметил, а Клавдия Ивановна взглянула на меня пристально и кивнула:
– Вот и хорошо. Любовь – это главное в жизни. Любовь сильнее возраста.
– А при чем тут возраст, ба? – удивился Данила.
А я вздрогнула, испугавшись, что Клавдия Ивановна сейчас откроет внуку правду.
– А при том, – женщина сделала паузу, от которой мое сердце забилось еще чаще, а потом улыбнулась мне, и я поняла, что она меня не выдаст. – Если любовь настоящая, то ей и годы не помеха. Она все переживет и даже в моем возрасте будет греть сердце.
Я с изумлением взглянула на нее. Это что, она меня сейчас благословила – на роман со своим внуком? Который меня младше?
– Ба! – рассмеялся Данила, который ничего не понял из нашего обмена взглядами. – Только не говори, что ты влюбилась в какого-нибудь горячего дедушку!
– Почему бы и нет? – Клавдия Ивановна озорно улыбнулась, сделавшись моложе лет на двадцать. – Любви все возрасты покорны!
Глядя на нее сейчас, не верилось, что когда-то она выгнала дочь из дома и запрещала ей рожать ребенка, считая работягу Михаила неподходящей парой для талантливой балерины. Похоже, Клавдия Ивановна осознала свои ошибки и теперь стала гораздо терпимее к неравным союзам. А может, разница в возрасте для нее была не столь существенна, как разница в воспитании и положении. В этом смысле мы с Данилой были на равных – выросли в хороших семьях, получили высшее образование.
У Данилы зазвонил смартфон, и он, извинившись, вышел, чтобы ответить.