Я сглотнула.
— А теперь либо я сажусь за руль… — но он не успел договорить, я, собрав всю концентрацию, все силы в кулак, перепрыгнула на своё место, — То-то же… — сказал он, сев на своё место и мягко хлопнув дверью, — И ключи, пожалуйста, — приказным тоном сказал Игнат, когда я скрестила руки на груди и отвернулась. Пауза, — Ну тогда я сам, — и рука Игната потянулась к моему причинному месту, на которое съехали по шёлковой ткани ключи, когда я перескакивала. Я, засуетившись, взяла ключи и быстро швырнула в него. Руки вернулись обратно к скрещенному положению.
— За что же ты мне такая досталась, — сказал, улыбаясь Игнат. Ставки повышались. Вероятность того, что она не играет, растёт. Ровно как и вероятность того, что если всё же играет, то делает это воздушно, филигранно, на кончиках пальцах.
Послышалось какое-то шуршание слева. Я повернула голову. Картинка то скакала, то плыла. Игнат снял с себя куртку. И его злобные ручки потянулись ко мне.
— Фу, — я отшатнулась, когда вонючая, в бывшем какая-то филейная часть коровы, коснулась моих плеч.
— Накинула на себя! — приказал хрен-знает-какой-ФСБшник, назвавший меня террористом, — Сейчас прохладно, — на последнем слове табун мурашек пробежался по моей спине.
— И? Ты ж меня в тюрягу засадить хотел! Так что убери, фраерок, свою вонючую фуфаечку от меня! — Игнат улыбнулся. Дерзкая. Заводит.
Одним резким движением он укутал меня в свою куртку. А дальше дал по газам. И когда я пыталась снять вонючую сбрую, то Игнат с каждой моей попыткой либо сильнее вжимал тапку газа, либо начинал дрифтить. Сволота! Я убрала руки от куртки. И краем глаза увидела, как Игнат улыбнулся. Вот нахальный ублюдок!
— Руки в рукава засунула и застегнулась, — с улыбкой, смотря перед собой, уверенно держа руль одной рукой, сказал этот козёл, — Считаю до трёх, — мы выехали на трассу, — Три, — спидометр показывает 160, — Два… — стрелка на спидометре начала стремительно расти!
— Ладно-ладно-ладно! — закричала я, быстрее просовывая руки в пахучую, но, к слову, мягкую, кожу.
Москва. Розовый закат. Свежий ветер в лицо. И, как ни странно, не такой уж и душный аромат вполне дорогого парфюма. Меня отпустило. Я медленно выдохнула. Игнат повернулся ко мне.
— Замёрзла?
— Нет, — я посильнее зарылась в куртку. Что-то я так перенервничала, что хотелось уже забить на всё и просто уснуть. Сил не было.
Игнат включил обогрев сиденья. Ладно, стало действительно лучше.
— Куда мы едем? — кожа подо мной начала приятно нагреваться и мне стало слишком уютно. Але! Инстинкты самосохранения! Ахтунг! Подъём!