– А как я тебя узнавать буду? – не удержалась я, – Давай может тебе колокольчик на шею повесим?
Икел что-то прошипел и начал снижаться. Я зажмурилась, и скорее по движению воздуха ощутила, как он молотит крыльями, приземляясь на воду. Я сильнее обняла его за шею, боясь свалиться, когда он встал вертикально перед тем, как плавно опуститься животом на воду.
Я оглядывалась, встречаясь с такими же ошалелыми взглядами. И все больше и больше убеждалась, что это просто не может быть правдой. Это, верно, сон.
Этот сверкающий сказочный пейзаж и блестящий, как драгоценный камень замок, и куча снежно-белых лебедей вокруг с изящными змеиными шеями. Я заснула в той темной каморке, под барабанную дробь дождя и мне теперь все это снится.
Икел неторопливо подплывал к берегу, где от самой воды шла широкая мраморная лестница, ведущая к воротам, которые теперь торопливо открывали… люди? Нет, тоже лебеди в человечьем обличии.
Из кованных ворот вдруг вышла, едва не переходя на бег, стайка девушек. Впереди шла женщина постарше, вся белоснежная, изящная и величественная. Ее черные глаза жадно оглядывали Икела, который как раз наклонился, чтобы мне удобнее было слезть.
А потом ее голова ме-е-едленно, но неотвратимо повернулась в мою сторону.
Кажется, она поняла все сразу, хотя остальные оглядывали меня с искренним непониманием. Эта поняла сразу. И в ее черных, как бездна, глазах я увидела если не свою смерть, то проблемы так точно.
Руки от ее взгляда похолодели, а желудок снова скрутило. Слава богу, стошнить мне было уже нечем! Впрочем, теперь очень хотелось есть… Время обеда уже прошло, но хотя бы ужин нас ждет, ведь так?.. Господи, только бы эта страшная женщина оказалась двоюродной тетей, которая заскочила на пару дней и уже уезжает!
– Матушка, – прошелестел Икел, превратившись в человека, и улыбнулся в мою сторону идиотской улыбкой любимого маминого сынишки, которого соблазнила и окрутила грязная деревенщина, – Позволь представить…
Ужин нам полагался. И, надо сказать, роскошный. Длинный стол ломился от яств, вот только кусок в горло не лез. Икелова мамаша вертелась вокруг своего сынишки, трогательно выспрашивая, как он себя чувствует, что стало с его прекрасной косой, как это он так похудел, зачем вообще убежал, ведь все его так любят и безумно волновались… Одаривала его нежным оскалом и демонстративно игнорировала мое существование. Сначала Икела посадили во главе стола, а по правую руку села его матушка. По левую еще какая-то белобрысая су… леди, а рядом после них и остальная стайка лебедок. И где-то там, вдалеке, я.