— Что ж, сэр, благодарю за теплый прием и виски, — поняв намек, сказал Энтони, тоже поднимаясь на ноги. — Как скоро могу я ожидать от вас новостей по поводу моего нового жилья?
— На днях. При нужных связях, такие дела решаются быстро, — бросил ему хозяин дома. — До свидания, мистер Крэнфорд. Хорошего вам дня.
— До свидания, сэр. И вам того же.
Через несколько минут Энтони уже сидел в своей карете и с тоской думал о том, что ему придется вернуться в Гринхолл и видеть там свою мать. Но он твердо решил игнорировать ее попытки заговорить с ним и сегодня же приказать прислуге готовить его вещи к переезду.
“Нужно будет проследить, чтоб вещи Вивиан прибыли к Сэлтонам сегодня вечером, — вдруг вспомнил он. — Но одной проблемой меньше: к счастью, этот ворчун, папаша Уингтон, взялся помочь мне найти жилье… А что делать с Эмили? Чертова вымогательница… Но решить это дело так просто: нужно лишь вручить право выбора квартиры ей, и она тут же сделает все, чтобы заполучить ее. И, дружище Джереми, буду рад выпить за тебя на твоей свадьбе!”
И, довольный собой, Энтони Крэнфорд поехал обратно в Гринхолл, откуда уже не выезжал до следующего утра.
Все это время хозяйка дома не выходила из своей спальни. Но, если вчера ее одолевала мигрень, сегодня она оставалась в своей комнате потому, что боялась показаться на глаза сына, зная о том, что он был зол на нее. Однако, получив весть о том, что после завтрака Энтони вновь уехал к Сэлтонам, леди Крэнфорд тотчас приказала помочь ей одеться и привести себя в порядок, а затем поторопилась зайти в комнату, где еще пару дней назад жила ее племянница.
Лишившись вещей и красивых мелких безделушек Вивиан, когда-то расставленных тут и там, покои показались леди Крэнфорд чужими: так она привыкла видеть здесь яркие краски и жизнь. Теперь же это пространство было таким, как любила хозяйка дома: холодным и бездушным. Не осталось ни единого платья, ни единого украшения, ни даже забытой на полке шкафа перчатки. Вещи Вивиан исчезли, и вместе с ними исчез уют.
Леди Крэнфорд медленно прошлась по комнате, проверила, сменила ли прислуга шелковые простыни на обычные льняные, и, удовлетворившись переменами, направилась к лестнице, чтобы сойти на первый этаж и найти дворецкого мистера Брауна. Она не желала думать о том, что ей придется вновь пригласить Вивиан в этот дом, чтобы тет-а-тет объяснить ей причины своего поступка и свое странное поведение, но понимала, что этого не избежать.
“Но не так скоро… Я еще не готова добровольно посыпать соль на старые раны. Да и она лежит, больная, прикованная к постели… Так он сказал… Сэлтон. Должно быть, он преувеличил… Да, это всегда было его грехом. Не думаю, что Вивиан умирает. Просто ее немного знобит, а все остально она придумала сама. Любая ложь, любая фантазия, лишь бы вызвать к себе сочувствие… И почему я так мучаюсь этим? Она сама не желает возвращаться сюда! Пусть. Пусть плетет свою паутину у этих наивных Сэлтонов!” — по дороге, мысленно успокаивала себя леди Крэнфорд.