— Да? Тогда я сбегу в другую страну и сменю имя! Чтобы твои прихвостни меня не нашли! И ты еще такой умный, что просто упасть замертво, ключи он оставил и свалил в закат! Аттракцион невиданной щедрости… Твой идиотский план сработал на «ура». Спасибо, что дал глотнуть воздух свободы, недолго правда, — девушка размахивала руками и срывалась на крик. Но ощущения были такие, что до истерики, как говорил иногда ее бывший парень, «кедом кинуть», что значило «очень близко».
— Не драматизируй, Мил, тебе не к лицу, — спокойно произнес Ракитин и подошел к своей жене.
— Да пошел ты знаешь куда? — девушка стукнула его кулачком по груди и прикусила нижнюю губу.
— Сразу после тебя… К тому же, ты должна мне первую брачную ночь, как и все последующие.
— У тебя для этих целей уже наметилась дамочка. Так что справишься сам, тебе помогут, все будет по высшему разряду, я уверена, — Мила злобно вперилась в Сашу, мечтая расцарапать ему лицо.
Ракитин открыто улыбнулся и захватил девушку в крепкие объятия, сильно прижимаясь губами к виску. Пока она брыкалась и не давалась сделать с ней что-то, по ее мнению, крайне гадкое сразу после той шалашовки, Ракитин утробно прошептал:
— Да, я проверил, что ты будешь делать, имея доступ к ключам, захотел уточнить, все понял, больше такого не повториться. Будешь у меня как Рапунцель в башне из камня, а мне придется брать крепость штурмом. А что до Алины, мы просто разговаривали, но реакция мне очень понравилась. Продолжай, это прекрасно.
— Я ненавижу тебя!
Пока девушка продолжалась извиваться в руках, Саша сжал пухлые щеки и впился болезненным и жарким поцелуем в губы своей жены, а мимо них проносились автомобили, где нежданные зрители то и дело использовали клаксон не по прямому назначению.
Мила потерялась в своих ощущениях снова, приоткрывая губы и впуская язык мужчины внутрь. Она не понимала, как так вышло, и почему снова и снова ее тело иррационально реагировало на присутствие человека, однажды растоптавшего ее чувства.
— Но все-таки любишь, Бэмби, — довольно проговорил Ракитин, отрываясь от девушки на мгновение.
МИЛА
— Ты… да ты… — девушка заморгала, затрясла головой.
Да что же это такое, почему он так на нее действует, и с какой стати она позволяет ему себя целовать? А ты этот наглый котяра еще отчего-то уверен, что она, Милка, к нему что-то испытывает, что-то кроме лютой ненависти и злости. А ведь это не так, совсем не так и плевать, что тело ее реагирует на каждое его прикосновение.
Это легко объясняется. Она, в конце концов, взрослая девушка, у которой также имелись определенные потребности. А рядом с ней взрослый, привлекательный мужчина, умело играющий на реакции юной, до сих неискушенной девушки. И это ему должно быть стыдно, потому что «да» она ему не сказала, впрочем, как и «нет», но это ровным счетом ничего не значило.