Снова и снова сбиваю руки в кровь, лишь бы не думать, что она там с ним, весело проводит время. Охране приходится по секундам описывать мне ее передвижения, ведь я теперь не могу даже отследить ее, она не носит кольцо, не разговаривает со мной, язвит и грубит при первой возможности, и я просто сорвусь, сорвусь к чертовой бабушке, если еще раз столкнусь в противостоянии с ней.
Сам стараюсь избегать, до долбанного безумия стараюсь не думать о ее поведении, не накручивать себя еще больше. Даю ей эту чертову свободу, умножая охрану, чтобы не натворила бед, а сам терпеливо ухожу в тень. Мне только отчеты присылают, в которых фото Светы непременно с ним. Конечно, я нарыл на Евтушенко Кирилла тридцати лет от роду, успешного бизнесмена, все, что мог, долбанный идеальный вариант для идеальной девочки, моей девочки. Сжимая переносицу, закрываю глаза, сметая фотографии со стола, они плавно оседают на пол, одна прямо к моим ногам. Света тут одна, довольная, но глаза при этом грустные.
Даже такие поддельные ее эмоции, подаренные левому парню, вызывают во мне шквал негодования и чистой злобы, требующей освобождения.
Она мне улыбалась искренне. Мне! Мне дарила эти эмоции, и я их смаковал как эстет, а не как гребанный шакал.
Для меня все было по-настоящему. И подарок на день Рождения...особенно он. Лучший в моей жизни после ее молочных зубов, подаренных целую вечность назад.
Стою перед окном и наблюдаю, как плавно вечер входит в свои владения, одаривая такой нужной прохладой. В одной руке несменно стакан с виски, в другой сигара, едва тлеющая. Легкие скоро взорвутся от количества никотина, которым я накачиваю их, находя лишь в этом слабое успокоение и утешение.
Ой ли? Не работает уже даже это, сколько в себя не влей и не закачай. Сжимаю губами сигару, втягивая поглубже едкий дым, когда слышу звук цокающих о мраморный пол каблуков. Света летящей походкой спускается по лестнице в платье, больше открывающем, чем скрывающем. Ситуация вновь повторяется, только теперь я замираю, не в силах и вдохнуть, это вынос. Полный вынос мозга.
Смесь восторга, похоти и ярости. Вот что я представляю собой сейчас. Боже, дай мне сил это вынести и не убить никого. Я даже не спрашиваю, куда она собралась, припечатываю с ходу.
—Ты не выйдешь за порог, — кладу сигару в пепельницу, пойло вливаю в себя. Одним махом.
Света стремительно разворачивается, копна блондинистых волос взметается в воздух за ее движением. В глазах разворачивается настоящее цунами.
—Ты решил в папочку поиграть? — загадочно изгибает бровь. —Я не сама иду в клуб, а с парнем, ясно тебе? И папа его очень даже одобряет, это к твоему сведению, если ты решишь наябедничать, — шагает в мою сторону, а грации в ней как у кошки, плавно двигающейся по узкому парапету. Модельная внешность, украшенная настолько яркими формами, на секунду отвлекает, яростный взгляд с поволокой игривости выбивает воздух из легких.