Вошедшие переглянулись, женщина поджала губы, мужчина качнул головой:
— Я понимаю, что вы живёте далеко от столицы, но имя Мии Берг известно по всему миру.
Шанин перевёл взгляд на него и тихо заметил:
— Вы, уважаемый, в больнице, тут свой мир, своя цивилизация. Тут, знаете ли, люди умирают, потому нам расшаркиваться некогда. Пожалуйста, переходите к сути дела, что вас привело ко мне.
— Хорошо. — Мужчина сел на стул, закинув ногу на ногу, и уверенно произнёс: — Мы тут по делу о смерти пациентки Козловой Веры Григорьевны. Нам необходимо узнать, кто виноват в её смерти и что сделало ваше руководство, чтобы наказать виновных.
— А почему вы обратились ко мне? На данные вопросы вам может ответить кто-то из руководителей больницы, я же просто заведующий отделением.
— Моя мать умерла в вашем отделении, — вдруг сказала молчавшая до этого женщина.
Шанин с интересом посмотрел на неё и неожиданно вспомнил их разговор по телефону. Он вспомнил этот голос — именно эта женщина отвечала ему. Выходит, она узнала из первых рук, что её мама умерла, но приехать проститься с ней не смогла. Или не пожелала?
— Ваша мать умерла в отделении реанимации. К сожалению, лечить столь обширные повреждения сердечной мышцы мы ещё не умеем.
— Это вы её оперировали! — Берг вскочила на ноги, прижимая одну руку к шее, палец другой направив на сидящего хирурга. — Вы зарезали её, а теперь пытаетесь оправдать свою косорукость придуманным инфарктом. Я подам на вас в суд! Я добьюсь, чтобы вы больше ни дня не работали в медицине. Вы неправильно поставили диагноз и убили мою мать!
— Диагноз Вере Григорьевне поставила её внучка, ваша дочь. Прекрасный врач и замечательный диагност. И заметьте, диагноз был абсолютно правильный. — Спокойствие Шанина остановило разыгранную истерику. Берг внезапно опустилась на стул и громко фыркнула. — А если вы ещё раз посмеете повысить на меня голос, вас вышвырнут отсюда вон. Это вам не театр и не сцена, это жизнь. И к огромному сожалению, люди смертны. Если вы хотите и дальше что-то предпринимать и обвинять меня и моих коллег — это ваше право. Но я лично больше не собираюсь выслушивать ваши обвинения и оскорбления. Кстати, вы могли бы приехать и раньше.
— У меня не было выбора, — совершенно спокойно заявила Берг.
Шанин тяжело посмотрел на приезжую оперную диву и тихо ответил:
— Выбор есть всегда. Это не только то, что мы выбираем, но и то, от чего мы отказываемся. А вы отказались от многого.
— Это вы не оставляете нам выбора, — пришедший вместе с певицей мужчина встал и, медленно натягивая перчатки, добавил: — Моя фамилия Бестужев, я добьюсь, чтобы вы были…