Моя бровь вопросительно ползет вверх. Я с интересом разглядываю незнакомку, она пялится на меня. Она кривит свои пухлые губы, во взгляде появляется гневный блеск. Я все же чему-то помешала.
Она оценивает меня как соперницу и даже не пытается это скрыть. Я неприятно удивлена застигнутой мной картиной, но стараюсь не подавать виду.
Артём сидит в своём кресле, на его лице с легкостью можно прочесть недовольство. Вот только вызвано оно моим бесцеремонным вторжением в его кабинет или разговором с гостьей — неизвестно.
— Проходи, Александра, мы с Линой уже закончили.
Он прочищает горло, поднимается со своего места и выразительно смотрит на брюнетку, давая понять, что той пора уходить.
— До встречи, Артем. — Выражение ее лица меняется, стоит ей повернуться к Полянскому. Легкая улыбка трогает ее губы, в голосе сочатся тепло и нежность.
Девушка не спеша идет к двери. Цокает каблуками по отполированному полу, в руках сжимает сумочку от известного бренда. Еще раз внимательно окидывает меня взглядом, словно пытается запомнить. Поравнявшись со мной, криво усмехается мне. Она недовольна тем, что ее бесцеремонно выпроваживают в то время, когда меня здесь рады видеть.
— Это Лина из отдела кадров, заходила обсудить перестановку в отделе сбыта, — произносит как бы между прочим Артем, когда за девушкой закрывается дверь.
При этом не сложно заметить, что он слегка нервничает. Глаза бегают из стороны в сторону, на меня не смотрит. Он всегда так делал в прошлом, когда врал. Артем поправляет галстук на шее, который явно завязывал впопыхах. Дышит тяжело и прерывисто. На нем тот самый костюм, который я должна была забрать. Синий. И сидит на нем идеально.
— Не стоит оправдываться передо мной, мне не интересна твоя личная жизнь, если она не компрометирует меня в глазах окружающих, — безразлично пожимаю плечами, хотя на самом деле чувствую совсем другое. И это мне не нравится.
Быстрыми шагами преодолеваю расстояние между нами и тянусь к воротнику рубашки Артема.
— У тебя галстук криво завязан, — объясняю ему свои действия.
Замечаю, как он напрягается всем телом, когда моя ладонь касается его грудной клетки. Почти не дышит. От его пристального взгляда становится не по себе. Ладошки мгновенно потеют, а пальцы начинают дрожать. Пока Полянский изображает послушную статую, я пользуюсь моментом и внимательно осматриваю его на наличие следов губной помады или других намеков на то, что только что между ним и Линой произошло нечто большее, чем просто беседа руководителя и подчиненной. И не понимаю, почему меня это так волнует.