— Если все будет хорошо, я отпущу его в понедельник, двадцать третьего, — тихо ответил профессор Хоул. — Он сильный специалист и сильный мужчина, но то, с чем ему пришлось столкнуться, — это не измена жены. Это даже не смерть матери. Это противоестественная травма, проработка которой требует времени. Он слишком рано начал с вами говорить о работе, детектив. Его психика нуждается совершенно в другом.
Грин спокойно выдержал взгляд Хоула. Тот улыбнулся, отметив это.
— Благодарю за то, что говорите со мной на человеческом языке, — не удержался от комментария Аксель. — Обычно разговор с психиатром напоминает беседу двух глухих или немых.
— И часто полиции Треверберга приходится обращаться к моим коллегам?
— Чаще, чем хотелось бы. Доктор Карлин нас спасает. Он превосходно переводит с медицинского на полицейский и обратно.
— Карлин к вам скоро вернется. Но я бы попросил оградить его от этого расследования.
Грин промолчал. Он не мог выдавать психиатру внутренних процессов полиции, хотя тот явно располагал к себе. Правда же заключалась в том, что без Карлина они не могли до конца разгадать мотив Рафаэля, не могли составить его профиль. Они стали слепыми и глупыми котятами, которые тыкаются носиками по коробке в поисках мамки.
— Я бы хотел, чтобы вы взяли под свое крыло пациентку, которую уже спасали дважды.
Хоул изобразил удивление.
— Внимательно слушаю.
— Сара Опервальд-Смол. К сожалению, я не могу больше ее содержать в домашних условиях. Это опасно и для нее, и для окружающих.
— Сара? Простите, я забыл, что она ваша приемная мать.
Аксель сдержанно кивнул. При этом светлая прядка упала ему на лоб. Детектив не отреагировал на это, не сводя с собеседника блестящих синих глаз. Он чувствовал, что предает Сару, и при этом вполне отдавал себе отчет в том, что так больше не может продолжаться. Сиделки отказывались работать с женщиной, погруженной в свои кошмары настолько глубоко, что они начали врываться в ее реальность и навсегда исказили ее. Она слышала голоса, все время твердила о том, что нельзя оставлять детей без присмотра, плакала. Она перестала выходить из дома, но и в доме не чувствовала себя в безопасности. Она непрестанно звонила Акселю, и пришлось отнять телефон. С грустью он отмечал, что Сара уходит, пока в какой-то день не понял, что она уже ушла.
— Я хочу, чтобы вы забрали ее. В качестве оплаты содержания я передам вам ее квартиру по расписке после ее смерти. Я изучил ваши цены, знаю, сколько стоит квартира. Это хорошая сделка.
Хоул медленно кивнул.
— У нас есть такая практика. Хорошо. Вы можете оформить документы в любое время. Но вы же пришли не только ради этого.