Самуэль удрученно молчал. Тихий голос детектива каким-то странным образом подействовал на него, будто уничтожив весь алкоголь в крови. Стало холодно и как-то пусто. А еще мучительно стыдно за этот спектакль.
— Допустим. Продолжайте. Я пока не понимаю, чем смог бы вам помочь.
— Мы должны дать ему возможность реализовать свои фантазии, не связанные с убийствами. Заставить его выйти на свет. Если моя гипотеза верна, он душу продаст за то, чтобы его творчество увидели миллионы. Мы тщательно засекречиваем детали его преступлений, и тех обрывков информации, которые пресс служба выдает СМИ, ему недостаточно, — тихим голосом с еле уловимым акцентом продолжил Аксель Грин. — Ему нужно, чтобы его картины стали всеобщим достоянием.
— Но он не идиот, чтобы стучаться в галереи.
— Да. Именно поэтому он должен чувствовать себя в безопасности. Я позвал вас, чтобы вы помогли. А, вернее, полностью взяли на себя один процесс, но ваше заявление заставило изменить планы. И они стали еще интереснее.
— Я весь внимание.
— Вы анонсируете анонимную выставку для всех желающих на тему света, ангелов, благодати, жизни и прочей муры, которую посчитаете нужным туда впихнуть с точки зрения творчества. Начнете подготовку. А за две недели до начала выставки мы вас арестуем в качестве главного подозреваемого. И раструбим об этом через все каналы. Настоящий убийца, если это не вы, почувствует себя в безопасности. Я уверен, что он пришлет работы. Нам останется лишь сравнить образцы почерка.
Сэм открыл рот, чтобы что-то сказать, но закрыл его, так и не найдя подходящих фраз. Он задавал себе один вопрос: этот детектив гениален или просто полный псих?
Они с Грином поговорили еще несколько минут. Детектив убедился, что художник правильно понял, что от него хотят, усвоил, что настоящую причину организации такой выставки стоит держать в секрете даже от Тео, и отпустил его восвояси. Но Сэм поехал в ближайший бар, где до утра отрывался с какой-то рыжей девчонкой. Домой он добрался к девяти утра и провалился в удушливый сон.
Глава шестнадцатая. Аксель Грин
13 апреля, четверг 2001
05.47, центральное управление полиции Треверберга, убойный отдел
Солнце высвечивало окно в кабинете, пронзая лучами паутину тонкого плетения. Еще пару дней назад ее не было, но уже сегодня, пользуясь теплой погодой, паук смастерил свою ловушку, а сам затаился в ее центре. Его брюшко тускло мерцало, сливаясь с паутиной. Аксель смотрел на паука уже больше часа. В темно-синих глазах детектива застыло отчужденное выражение, так свойственное вернувшимся с войны солдатам, которые видели много больше, чем даже рядовые. Армию Аксель вспоминать не любил. Несколько раз он оказывался на грани жизни и смерти, и каждый раз возвращался чудом. Ему сказали, он пережил две клинические смерти. Но сейчас о былом напоминали только невнятные отголоски снов и шрамы на теле, которые он не любил демонстрировать даже в тренажерном зале, предпочитая заниматься в футболках, а переодеваться в одиночестве. И поэтому он часто тренировался в четыре или пять утра, когда все нормальные люди спят.