* * *
06:55
Энн молча протянула ему бокал со свежесваренным латте. Детектив принял напиток, улыбнулся и сел за стол. Молодая женщина кивнула и вернулась за прилавок. Она раскладывала свежую выпечку, готовясь к утреннему наплыву посетителей. Темно-медные волосы собрала в тугую косу-колосок, выпустив пару волнистых прядей, чтобы смягчить овал лица. Странно-зеленые глаза были спокойны и безмятежны. Она выглядела абсолютно довольной, счастливой и спокойной. Аксель молчал. Он пил горячий напиток мелкими глотками, но чувствовал вкус нежных губ Энн. Терпкий, жгучий, странно на него влияющий. В них было что-то запретное и одновременно безнадежно необходимое. Детектив сделал неосторожный глоток. Поперхнулся. Закашлялся. Поставил бокал на стол и посмотрел ей в глаза.
— Спасибо, — тихо произнес он. Энн улыбнулась.
— Знала, что ты придешь, — сказала она. — Тебя не было почти неделю. Как ты жил без кофе?
— Думал, что ты не захочешь меня видеть.
Энн замерла. Пончик, который она держала специальными щипцами, остановился в нескольких дюймах от своего места на витрине. Молодая женщина подняла на детектива странно изменившийся взгляд и опустила руку, позволив десерту упасть на желтоватую тонкую бумагу, на которой лежала выпечка.
— Неужели я кажусь настолько слабой, что обычный поцелуй заставит меня отказаться от встреч с тобой?
— Я не знаю, — пожал плечами Аксель. Он пригубил напиток, закрыл глаза, снова улыбнулся и повернул лицо к окну. — Много работы.
— А чем ты занимаешься?
Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что Аксель снова посмотрел ей в глаза.
— Ты знаешь, чем занимаюсь. А детали под грифом «секретно».
— Сейчас у вас только одно интересное дело, — спокойно возразила Энн. — Ты ведешь расследование по…
— Не продолжай, — покачал он головой. — Я веду расследование. Точка. Это не так романтично, как пишут в книгах и газетах.
Зеленые глаза Энн холодно блеснули.
— В том, чтобы ловить других людей, всегда было мало романтики.
— Мне нужно идти, — он поднялся, оставил на столе купюру за кофе и повернулся к двери. Остановился, почувствовав слабое прикосновение к локтю. Обернулся.
Энн успела выйти из-за прилавка и теперь стояла рядом с ним, робко прикасаясь к грубой коже куртки. Аксель опустил на нее тяжелый взгляд.
— Прости, — сказала она. — До Треверберга я не знала ни одного полицейского лично.
— Мне нужно идти, — повторил Аксель, коснулся ее руки, заставляя ее отпустить локоть, тихонько пожал тонкие пальцы и вышел из кофейни, чувствуя, как внутри поднимается волна ярости.
Разговоры о работе он мог вести только на работе. Женщины, Сара, редкие друзья, не связанные с убойным отделом, не понимали, что он здесь забыл. Он мог преподавать в академии, получить любую дипломатическую должность после того ада, который прошел в горячих точках, мог круто изменить свою жизнь. Но вместо этого из одного рассадника крови и боли он засел в другом.