— «Отца Жени»? — брови брюнетки взметнулись ко лбу. — Знаешь, ты мне не поверишь, потому просто поищи информацию в интернете про Женю. Боги, тебя двадцать два… Почему ты еще этого не сделала? Ты какая-то странная, правда.
Моя бровь вопросительно взметнулась ко лбу:
— О чем ты?
— Отец Жени, Александр Александрович, умер давним давно. — она засмотрелась куда-то мне за спину. — Не помню, до смерти Тамары или после… Сама проверь. Но инициатором заключения брака был именно Женя. Ему нужен был долго, а не кому-то другому. Это нормально в мире бизнеса, ничего такого в этом не вижу. Твоя мама была должна, она вернула чужие деньги их владельцу.
Информация лилась на меня снова и снова, потоком горячей лавы. Виски начинали печь от мигрени, тело потряхивало, а гребанный кофе до сих пор был не готов. Что сложного в двух латте с карамелью и ванилью?!
— Знаешь, все, что ты говоришь… — смахнув скан документов, я нехотя попала в галерею и случайно смахнула фото вверх, буквально доходя до текущей даты. Кроме кипы отфотграфированных документов там было кое-что еще: горячее и пикантное.
Камилла и Женя были в постели, она лежала у него на груди полностью обнаженная, таким был и мужчина. Они улыбались, корчили всякие гримасы в камеру. Женя был уже без бороды и с короткой стрижкой. Присмотревшись к числу сделанного снимка, увидела, что сделан он был через четыре дня после второго сеанса психолога.
Что-то внутри меня будто взорвалось, из губ вырвался стон боли. Я не смогла его сдержать, это была реакция на уровне физиологии.
— Что там такое?! — растерянная Камилла вырвала из моих рук телефон и посмотрела на экран. — Эй, нельзя чужие фото смотреть! Там вообще я без одежды, кто тебе разрешил?
Но я не могла найти ответа, внутри меня взрывались органы, ломались кости. Чтобы хоть как-то скрыть чувства, я принялась агрессивно тереть переносицу, но Камилла грустно выдохнула, сочувственно протянув:
— Боже, он что… И с тобой спит? Ты же совсем ребенок. Не думала, что Женя настолько мразь.
— Мне двадцать два! — воскликнула я, агрессивнее, чем стоило. Пол кофейни обернулось, но было плевать.
— Да. Сейчас да, — закивала та. — Но Женя-то тебя знает с пятнадцать лет.
Замерев, я нахмурилась так, что между бровей залегла болезненная морщина, кожа буквально засвербела:
— Как это? Мы познакомились после брака мамы и Жени, не раньше.
— Спроси у него сама, — отмахнулась девушка, явно не желая развивать эту тему. Она немного помолчала, после чего вдруг официант принес ее кофе на вынос, и она поспешно затараторила: — Послушай, у нас с Женей ничего серьезного, если тебя это волнует. Просто секс, ничего более. Семью мы создавать не будем. Просто… Мне странно, почему он не съехал от тебя после смерти своего отца? Почему не рассказал про трехкомнатную квартиру? И, главное, Марина, — она поднялась с места и серьезно на меня уставилась. — если бы он хотел вернуть тебе имущество Тамары – уже вернул был. Чего тогда он хотел на самом деле?