— Зачем? — пожал плечами тот, идиотский улыбаясь, — Хламья хватает. Разве что со своей фотографией…
— Тогда у меня для тебя плохие новости, Женечка! Альцгеймер прогрессирует, и ты уже забываешь одеться! Глядишь, очнешься посреди улицы в чем мать родила. — ехидно процедила сквозь зубы, а потом раздраженно ударила его кулаком в плечо. Потому что бесил!
Боги, лучше бы я этого не делала! Потому что полотенце вдруг развязалось и упало прямо к ногам мужчины. Инстинктивно мой взгляд упал вниз, споткнувшись об каменный стояк. Я нервно сглотнула, следуя за капельками воды, стекающими по торсу прямо к паху.
— Нравится? — поддел меня тот, явно издеваясь. — Мы не в музее. Можешь потрогать. Тебе разрешаю.
Очнувшись, я мотнула головой и попыталась передать Жене глазами весь тот спектр ненависти, что бурлил внутри, подобно лаве.
— Твое бы шипение, — присвистнул тот, никак не унимаясь, — да в правильное русло… Ммм!
— Предлагаешь, прибить тебя здесь и сейчас? — сложив руки на груди, я намеренно задрала подбородок повыше. Если его нагота и имела на меня хоть какое-то влияние, то только лишь раздражающее. — Пфф… Отсидеть за тебя еще не хватало. — Женя самодовольно закатил глаза, мол знал больше меня. Я снова несдержанно пнула его в плечо. Падать больше нечему было. Ну, почти… — О, постой! После пяти минут наедине с тобой, меня любой суд оправдает. Поверь.
Женя состроил гримасу, чем-то напоминающую кота из «Шрека» и театрально пождал губы:
— Это потому, что я такой очаровательный?
Откинув голову назад, я зарычала что есть мочи от бессилия и злости.
— Это потому, что ты невыносимый придурок! — выставив палей вперед, я ткнула им Женю в грудь, а он будто уперся в каменную стену. Его мышцы так четко прорисовывались на теле, еще и мягкий белый свет из ванной так выгодно их подчеркивал… Я отряхнулась снова, с ужасом обнаружив, что уже всей пятерней касаюсь груди мужчины и снова зарычала. Ненавижу! — Иди нахрен. Мне нужно в ванную комнату!
Женя отпрянул в сторону, позволяя протиснуться мимо него в проходе. Но стоило сделать шаг вперед, оказаться с ним на одном уровне, как он резко качнулся в сторону, намертво придавливая меня к лутке.
— Попалась, ведьмочка, — теперь его руки находились по обе стороны от моей талии, а дыхание щекотало то шею, то щеку, — Что будем делать?
Кожа мужчины по-прежнему была мокрой, превращая домашнее белое хлопковое платье в полупрозрачную тряпочку. Но не это беспокоило больше всего… А мятный гель для душа, смешавшийся с родным ароматом… Он вставлял ничуть не хуже алкоголя, буквально ударяя по голове кувалдой.