— Я не смогу сейчас вас посадить, — послышался голос старика неподалеку, чем буквально шокировал. Как это: не может?! — Это так не делается, надо время. Мы только набрали высоту. Тоже мне, вертолет нашли!
— Высоту… — эхом отозвалась я и таки зарыдала. — Нет... Нет. Нет!
— Так, слушай, — отстранив меня от себя, Женя крепко сжал мое лицо ладонями, заглядывая в глаза со всей серьезностью, будто записывая что-то на подкорку: — Ты не просто так рисовала эти шары, это психология. Значит, глубоко внутри мечтала на нем полетать. — рвано выдохнув, он слабо кивнул в сторону. — Давай ты сейчас расслабиться и попробуешь отпустить этот страх? Ничего уже не поделаешь, нужно бороться. Отступают слабаки.
Женя сделал первый глубокий вдох, и протяжный выдох, жестом ладони призывая меня повторять за ним, что я и сделала. На двадцатый раз пульс перестал барабанить в ушах, а слезы в глазах высоли.
— Умница, — кратко кивнул тот, — Попробуешь посмотреть вниз? Я рядом.
— Не-а, — судорожно попятившись назад, я была поймана Женей, — Это плохая идея. Лучше я посижу тут, внизу, пока не приземлимся…
— Нет, — мягко поставил перед фактом мужчина. — Страхи надо побеждать. И если ты действительно такая сильная, бойкая и уверенна в себе, какой мне кажешься, то не станешь отступать перед трудностями.
Что-то глубоко внутри меня защемило, сердце пропустило удар. Я засмотрелась в расширенные зрачки Жени, по венам растеклась нирвана и покой.
— Я не смогу, — шепотом призналась. — Мне очень страшно, Жень. Есть вещи, которые нам не подвластны.
— Есть, — кратко кивнул тот, немного печальным голосом, затем отряхнулся и улыбнулся: — Но это не они, ведьмочка. — я было открыла рот, но на них тут же упал указательный палец мужчины, призывающий помолчать. — Помнишь, как после смерти Тамары ты не позволила никому заниматься ее похоронами? Ты сделала все сама, с холодным умом и чистым сердцем, по высшему разряду, не позволив себе растворится в скорби. Ты восхитила меня тогда своей силой духа и по сей день восхищала.
Я замерла в удивлении, задохнувшись на ровном месте кислородом. Голос непривычно осип, а страх отошел далеко на задний план:
— Ты так обо мне думаешь?
— Естественно, — от проникновенного хриплого баса на коже выступили мурашки, меня передернуло. — Только так.
— Но… — растерянно разведя руками, я оглянулась по сторонам в полном непонимании. Чувства внутри бурлили так бешено, что я элементарно оказалась к ним не готова. — Ты буквально вчера назвал меня шлюхой, Женя. У тебя биполярка или мне кажется?
Дед на заднем плане многозначительно закашлялся, но назад было отступать поздно. Против воли незнакомец стал свидетелем одного из самых волнующих разговоров в моей жизни.