– Как мило, – она усмехнулась, проходя мимо него, – даже из приличия не проводишь?
Он не ответил, а я посторонилась, давая ей дорогу. Я не сомневалась, что на прощание ректор «приматов» отмочит что-нибудь – вроде контрольного выстрела в мозг, и не ошиблась.
– Надеюсь, когда-нибудь вы передумаете, – сказала Морелли, задержавшись возле меня. – И перестанете хранить верность Кошу. Потому что он-то вам верность не хранит.
Каблучки её поцокали по коридору, и вскоре женщина скрылась из виду, но мы с Кошем Невмертичем продолжали стоять молча. Я – мрачно опустив голову, ректор – вцепившись в дверь.
Прошло несколько долгих и томительных минут, и Кош Невмертич, наконец-то заговорил:
– Всё, она ушла. Можете идти к себе, Краснова.
Я обиженно вскинула на него глаза – и это всё?! После того, как я открыто признала, что выбираю «Иву», после того, как эта… горилла с волшебной силой сказала такую подлость… А как же уверить меня, что никого нет, что он будет ждать…
– До отбоя – сорок пять секунд, – произнес ректор, и я заметила, как заиграли у него желваки, будто он сдерживался из последних сил. – Не успеете до своей комнаты – в субботу устрою вам дополнительные занятия по всем предметам.
Дверь оглушительно захлопнулась перед самым моим носом, и мне ничего не оставалось, как рвануть галопом до общежития, цедя сквозь зубы все известные мне ругательства, чтобы не лопнуть от ярости и злости.
Всё воскресенье я умирала от ревности, но Кош Невмертич не явился, чтобы меня утешить. И Анчуткин не показался. И даже Царёв не заглянул.
А что им заглядывать?! В воскресенье все нормальные люди отдыхают – лопают бабушкины пирожки, отрываются на танцполе, в кино ходят… И только я сижу в этой «Иве», потому что Морелли затеяла нечестную игру, а кое-кто строит из себя горделивое бревно, когда всего-то и надо – поцеловать!.. И не сбегать!..
Я изнывала от безделья, слоняясь по своей комнате, и мечтала, чтобы поскорее наступил понедельник. По крайней мере, учеба хоть немного бы отвлекла. И на индивидуальных занятиях с Быковым точно можно будет спустить пар. Отпинать кого-нибудь, как спортивную грушу. А вечером ко мне забежала Алёна Козлова и предупредила, что репетиция с перваками будет в понедельник после занятий.
– Вольпина не может в субботу, – сказала она, не замечая, что я чуть не задымилась от этой новости, – у нее индивидуалка.
Вот как. Если суббота занята у меня – это ничего, успеешь. А индивидуалка у Вольпиной – ай-я-яй! Немедленно изменить расписание!
Утро понедельника успокоения не принесло, а добавило новых проблем.