– Ну, девочки, что за капризы! Мы только и хотели, что вами похвастаться! Покажитесь, красавицы! Клянусь, пьяными к вам не полезем!
Валерия отрицательно мотнула головой, предупреждая Агату. Та в ответ кивнула и усмехнулась. Во время задушевного разговора волчица поделилась с человечкой незыблемым правилом кланов – если самка провела с самцом ночь, забрать ее обратно, в родной клан почти невозможно. К тому же, оборотницы обычно сразу беременеют, а оставить ребенка не могут. И остаются привязанными к новому дому и клану, а хуже всего – к мужчине, способному на насилие!
Именно поэтому Валерия собиралась биться с медведями до смерти, а Агата во всем поддерживала новую подругу.
Напевая ласковые речи, медведь приблизился к двери, постоял, подождал реакции, потом со словами:
– Надеюсь, вы уже успокоились… – шагнул внутрь и тут же взвыл, отскакивая назад и зажимая пах. Найденный в углу обломок весла точно и страшно ткнул мужчину в низ живота. А там, увы, все устроено одинаково.
Вот уже третий медведь выл и катался по земле, а четвертый тихо лежал в сарае, боясь дышать, ибо, как и все мужчины, инстинктивно попытался прикрыть самое дорогое, и понял, что мышцы его не слушаются. Совсем.
С улицы раздался отборный мат, но девушки лишь переглянулись и хмыкнули. Они неплохо подготовились и теперь готовились дать самый решительный отпор уцелевшим четырем медведям.
* * *
На рассвете Антип разбудил всех со словами: “Подъем! Пора выдвигаться… Пожрем в дороге. И путь нам предстоит долгий”.
Вел медведь себя грубовато, но сразу становилось понятно, что тем самым маскирует он волнение. Этот поход был важен не только для спасательного отряда, но и для него самого, ведь на кону теперь стояло его счастье с любимой медведицей. И Егор вчера дал слово, что сделает все, для того чтобы вызволить ее из заточения.
– Предлагаю по лесу передвигаться в зверином обличье, – заговорил Антип, когда все они уже готовы были отправиться в путь. – А вот по болоту лучше на двух ногах, да с палкой подлиннее. Оно хоть и небольшое, да не сильно топкое, но места есть очень опасные.
– А как же я?! – возмутился Филипп. – Я же не зверь…
– Чёрт! – выругался Антип. – Забыл, что с нами человек… – с досадой смотрел он на Филиппа, прикидывая, как лучше поступить. – Может, это… тут переждешь?
– Еще чего! – прежде всего представил Филипп, что останется тут один. Мельница даже при свете дня его пугала, не говоря уже о ночи в одиночестве. – Не останусь я! Пойду тоже!
– Да, блин, ты нам только мешать будешь, – уже не скрывал раздражения Антип.