Васильев заявился в гости как раз вовремя — тетя Авдотья принесла корзину с пирожками и чай. Сам дед Любомир заваривал.
— М-м… — замычал Лис, пробуя первый пирожок. — Вкусно… горяченькие… с мясом…
— Угу… — промычала я, не желая менять трапезу на разговор.
— Ты всего день в Академии, а тебе уже пирожки носят, комнату вон отхватила. Ты точно ведьма.
— Я не фетьма, — бубнила с набитым ртом.
— После тебя Мороза пока никто на испытаниях не впечатлил, — Лис достал из корзины следующий пирожок.
— Я не причем, — заверила со всей серьёзностью.
— Пока ты единственная поступившая, и если завтра никого не возьмут, слава ведьмы закрепится за тобой навсегда, — покивал Васильев.
— Так, — я стукнула дном кружки о стол, — хватит жути нагонять. Просто не те Морозу попадались. Завтра как разгонится брать студентов, не остановишь. Еще будем думать, куда их всех девать.
Лис засмеялся.
— Забавная ты, Варька. Совсем не унываешь. Мало таких, — он подпер голову кулаком. — Наши все ходят с постными минами, будто лицо заморозили. Улыбки не дождешься.
— Это у них переизбыток счастья. Не могут больше радоваться, Лис. Улыбальник сломался.
Васильев хмыкнул, дожевывая.
— Пойду я, — он запустил руку в корзину, прихватывая с собой три пирожка. — Не проспи в первый же день.
— Запросто, — зевнула я. — Запросто могу проспать.
Повернув дверную ручку, Лис обернулся.
— У нас любителей поспать Мороз лично будит. Не знаю, кто ему доносит, но методы пробуждения у него негуманные.
Как интересно…
— Я учту, — кивнула Васильеву.
Он подмигнул и выскользнул в коридор.
Надеюсь, дед Любомир меня не подведет и Мороз со своими негуманными методами ко мне не явится. Если ректор лично будить начнет, от клейма ведьмы до конца обучения точно не отмоюсь. И неважно, что у него фетиш такой — засонь будить. Про меня непременно скажут, будто я приворот сделала.
Больно надо! Потом отвораживай, бегай от него по всей Академии. А у Мороза возраст все-таки, ему беготня за девушками противопоказана. Артриты, артрозы всякие, я в таких болячках не разбираюсь. Еще спину защемит и все! Останемся без ректора.
Нет, Мороза Морозовича надо поберечь. Вдруг у него сердце слабое?
С этими мыслями я и заснула.
Сон снился великолепный. Волшебный такой, сказочный. Всюду гномики бегали радостные, веселые, пыльцу сыпали. От нее так хорошо на душе стало, мир новыми красками заиграл. Я почувствовала себя живой и легкой! Хотелось порхать как бабочка, песни петь, дарить радость, делиться теплом… А гномики почему-то нудели, что мне пора вставать, я куда-то опаздываю… А я ведь не могу никуда опоздать, я же сплю!