— Не знаю! Я от Дины ни одного оскорбительного слова не услышала, — разводит она руками. — Гала накинулась.
— Гала, штраф, изолятор. Дина… — разворачивается к ней Алла, с сомнением оглядывая
Гала та еще кобыла — высокая, широкоплечая, подкаченная. А я мелкая… И в глазах Аллы сочувствие. Но зря! Я уже давно поняла, что в девчачьих драках побеждает не сила, а безжалостность к себе. В этом я чемпион!
— У Царевой голова кружится, ей в медпункт надо, — вмешивается Рафаэль. — Сотрясение, наверное.
Мне и правда хреновенько.
— Я отведу… — выводит меня ангел.
На улице тепло, мы без курток. Идем мимо бассейна. Рабочие разбирают деревянное покрытие. Поворачиваю на дальнюю дорожку к фонтану.
— Не хочу в медпункт… Погуляю.
Рафаэль идет рядом.
Чувствуя слабость, присаживаюсь на краешек неработающего фонтана. Он подходит ближе, неожиданно обнимая и прижимаясь губами к моей ноющей переносице.
Не могу оттолкнуть… Мне так в его руках неожиданно уютно и тепло. Словно весь злобный мир остался за высоким забором. И это беда…
По граблям, как на батуте, да, глупый Кузнечик?
Рафаэль
Ее нигде нет. Моя крыша начинает подъезжать часа через два. Я не видел ее все это время. Как можно исчезнуть на территории школы? За пределы она не выходила, я уже метнулся на проходную, уточнил.
Попробовал читать, учить, играть в шахматы… Не выходит. Пару раз прогулялся. Ни в кафешке, ни в кинозале, ни в спортзале… В административном нет тоже. Никто не видел.
И вот я уже делаю то, что делать мне очень не хочется. Звоню, чтобы узнать где она.
Почему не хочу этого делать? Потому что меня бы перебесила любая попытка контроля. Но я же не контролирую, я беспокоюсь.
Не только… Не только…
Что еще?
Я не привык себе отказывать, вот что. А сейчас не я решаю. Не я приближаю, не я отдаляю. А еще я не привык нуждаться в ком-то. Мало того, я не понимаю, как жить, не получая то, в чем нуждаешься.
Из человека, который может себе позволить все, что хочет, я верно и немедленно превращаюсь в человека, обделенного всем. Потому что не хочется ничего кроме Динки. Вернее, хочется всего, но только с ней.
Что-то как-то… грустно.
Залезаю на тот самый зеленый диван, на котором мы говорили втроем с Асей. Ложусь на спину, пялясь в небо и изучая беспокойное голодное ощущение в груди. Как же мучительно…
Набираю ее снова. Телефон недоступен. Бесит все…
— Раф, привет, — останавливается возле меня Ася.
— Привет! — поворачивая голову, вынужденно улыбаюсь ей.