А до этого момента и следовало найти единомышленников. Попытаться создать из них подобие политические силы и опереться на них. Нет, кое-что сделать получилось. Мало того, что в правительство получилось ввести Красина. И даже обсудить с ним вопросы о создании проекта конституции, вопросы о развитии рабочего движения и о желании Николая провести весьма обширные социалистические преобразования в России. Вторым человеком, которого Николай ввёл в правительство из социал-демократов, стал Малиновский. Которому было поручено создать управление, при правительстве России, по медицинскому обеспечению в империи, включая и создания института крови, призванного заниматься болезнями крови. И лечения их. Пусть сам Малиновский в перспективе и был сторонником Троцкого, входя, после распада РСДРП, в 1912 году, в созданную Троцким группу "межрайонцев"[85]. Ну и Николая получилось создать при себе секретариат. Куда на работу были приглашены пока ещё Костриков и Фрунзеэ. В будущем известные как товарищи Киров и Фрундзе. Но вот генерального секретаря, для своего секретариата Николаю пока заполучить не удалось. Увы, но некто Джугашвили, не смотря на победу под, его руководством, рабочих Бакинских нефтепромыслов, выразившуюся в первом, в истории России, трудовом соглашении рабочих и предпринимателей, приглашение от царя не получил. Слишком хорошо уйдя в подполье. Но Николай знал, что его товарищи по партии, грузинские меньшевики, крайне недовольны этой победой "молодого выскочки". И уже планируют его сдачу властям. Так что Николай очень рассчитывал на встречу с этим человеком. Прогуливаясь в данный момент по парку Ливадийского парка. С браунингами в карманах шинели. И следовавшим за царем, в некотором отдалении, Гондаревым. Оставшимся живым, а не найденным повешенным в камере, после чего он был признан самоубийцей. И сейчас прикрывавшим царя со спины, с самозарядным, охотничьим винчестером в руках. Но прежде чем начинать проводить реформы, следовало дождаться ответа от японского императора. К которому, даже после победы по Мукденом пришли генералы, сообщившие, что Япония допобежалась до точки, или до ручки. Кому как удобнее. И что дальше она вести войну не в состоянии. Здесь ситуация для армии Японии оказалась даже хуже, чем знал Николай в другом варианте истории. И имея прямой канал связи со своим японским коллегой, в виде японской принцессы, русский император надеялся, что коллега созреет. И первым обратиться к нему с приемлемыми для России предложениями. Но прошло десять дней, как стихла активная фаза Мукденского сражения, но японский император молчал. И Николаю самому предстояло подтолкнуть, противную сторону, к более компромиссным предложениям.