– Савва Тимофеевич, не настолько он и был плох. Возможно, из-за той войны со шведами он и не успел полюбовно решить вопрос с церковным расколом. Но зато это позволит решить этот вопрос нам с вами. Если уже в России будет свобода вероисповедания, то не думаю, что ваша вера будет в чём-то ущемляться. Вас такая постановка вопроса устраивает?
– Вы знаете, Николай Александрович, – произнося эти слова Морозов, пристально всмотрелся в лицо императора, но, похоже, будучи удовлетворённым его реакцией, продолжил, – Меня такая постановка вопроса настолько устраивает, что мне даже удивительно, что вас что-то с подвигло на подобные решения.
Николай улыбнулся и ответил:
– Вы знаете, Савва Тимофеевич, есть такая фраза, "ни что так не прочищает мозги, как пуля, даже если она попадает в седалище". Мне пуля попала в плечо. Можно сказать, этого хватило взглянуть на ряд вопросов по-новому. А если говорить серьёзно, то я хочу спасти жизнь, если уж не свою лично, то своих детей точно. И думаю, объединившись, мы с вами, сможем сберечь не только эти жизни, но и избежать угроз вам лично, со стороны черносотенцев[45]. Не думаю, что они рискнут угрожать главе правительства Российской Империи. Как вам, Савва Тимофеевич, такое предложение?
– Вы знаете, Николай Александрович, предложение очень лестное, очень, – кивнул в ответ Морозов, продолжая буравить взглядом Николая, – Но могу ли я узнать, почему это предложение вы делаете лично мне?
– Всё просто, Савва Тимофеевич, всё просто, – тоже смотря прямо в глаза Морозову и стремясь и не моргнуть, и одновременно не отвести глаз, ответил император, – Уж не вам-то знать, что дело надо поручать тому, кто будет радеть за него всей душой. Тогда и дело будет спориться. А если поручить дело тому, у кого оно вызовет внутренний протест, то и не стоит удивляться, если сие дело испортят. Как есть испортят. Нет, я, конечно, могу приказать, организовать в империи парламент, составить и принять конституцию. Где будет указано, что государственный бюджет будет подконтролен этому парламенту. Как, впрочем, и правительство будет делать отчёты о своей деятельности в парламенте.
Эти слова снова заставили удивлённо взглянуть Савву Тимофеевича на царя, который всё так же прямо и не мигая, смотря на промышленника продолжил:
– А вот вам, Савва Тимофеевич, как своему единомышленнику, я могу доверить реализацию этих планов. Так как, поможете мне?
Морозов отвёл взгляд, и, откинувшись на спинку стула, ответил:
– Ваше предложение, Николай Александрович, весьма неожиданное, я могу подумать?