– Он видел мою магию.
Женя догадалась, что это ничего хорошего не сулит, но все же спросила:
– Это опасно?
Брови маркиза нахмурились, он поковырял языком в зубе, не размыкая губ, и сказал, продолжая вглядываться в окно:
– Ты слышала, моя дорогая, что он говорил? Что я околдовал тебя.
– Бред! – выдохнула Женя, но потом с опаской поинтересовалась: – Ведь бред?
Лорд Фэйн кивнул.
– Разумеется, – отозвался он. – Приворотным колдовством пользоваться опасно. Оно нестабильно и совершенно непредсказуемо. Предпочитаю, чтобы каждый занимался своим делом. А любовная магия явно не мой конек. Ты удивлена, моя дорогая? Неужели ты допускала мысль, что я могу околдовать тебя?
Женя поморщилась. То, как она реагировала на маркиза, как позволила ему то, чего не позволяла никому, и впрямь казалось чем-то необыкновенным. Но она полностью пребывала в своем уме. В этом Женя была абсолютно уверена.
Но лорду все же сказала:
– Лесли уверен, что я под чарами.
Маркиз вновь кивнул и проговорил:
– Лесли так же верит, что его бывшая невеста, Луиза Лакруа, тоже была мною околдована и потому расторгла помолвку. И как мне не лестно, в этом случае я не причем. Она совершенно не в моем вкусе. Но Адерли видел, как я спас тебя от им же брошенного клинка. И это всё только усложняет.
– Лакруа? – изумилась Женя, прекрасно помня худосочную особу в темном одеянии на приеме у судьи.
– Да, – согласился маркиз. – Мила, но…
Она на секунду выпала из реальности. Слова о бывшей невесте, сомнительно околдованной маркизом вызвали укол ревности, к которой она и не знала, что имеет склонность.
– Ты околдовал его невесту? – спросила она слишком быстро, и тут же мысленно себя отругала за это.
Маркиз отвернул край камзола, под которым скрывается повязка и потрогал пальцами. Лицо чуть покривилось, но он чему-то закивал и поднял на Женю взгляд антрацитовых глаз.
– Мне приятна твоя ревность, – сказал он с какой-то грустной улыбкой. – Но она ни к чему. Я весь принадлежу тебе. Можешь считать, что сама околдовала меня. А Адерли попросту невыносима сама мысль, что ему предпочли другого. И легче обвинить в этом высшие силы, колдовство, кого угодно, чем признать свое поражение и, наконец, начать работать над собой.
Женя хмыкнула.
– В этом он ничуть не отличается от мужчин моего времени.
– В твоем времени за колдовство казнят? – с грустной улыбкой спросил маркиз.
Покачав головой, Женя произнесла:
– У нас нет колдовства. Во всяком случае, в него не верят.
Маркиз вновь провел пальцами по повязке. Затем вытащил заткнутый край и стал медленно разматывать себя. Когда вся тряпица оказалась на полу, Женя с изумлением обнаружила на ее месте совершенно гладкую кожу, слегка розовую, как после свежезатянутой раны.