Голос девушки в конце монолога зазвучал уже не агрессивно, а глухо и обречено.
— А если я куплю всех ваших лошадей и позволю заниматься этим и дальше? — неожиданно обрадовался он подсказанному выходу.
— Это слишком хорошо, чтобы походить на правду, — покачала она головой, не веря в его слова.
— Я тоже не жажду этого брака и такой же заложник обстоятельств, как и вы. Я не могу обещать вам счастья, но хочу предложить хотя бы мир. Я даже обещаю, что в течение месяца не притронусь к вам и не переступлю порога супружеской спальни, пока мы не привыкнем друг к другу! — пообещал он, глядя в ее глаза. Но радости там не увидел.
Дэниз искренне хотел как лучше. Да только эти слова Таисия приняла совершенно в другом значении. Он ее не хочет как женщину… Хотя, чему тут удивляться?
— Ну? — попытался подтолкнуть он ее к ответу.
— А разве у меня есть другой выход? — пожала она плечами. — Вы же от меня не откажетесь? Хотя я на это, честно говоря, надеялась.
Дэниз облегчено выдохнул и совершенно неожиданно встал перед ней на одно колено, протягивая руку, на которой лежал массивный родовой перстень Рутов:
— Маркиза Таисия Бук, согласны ли вы стать моей женой?
Как это было похоже на сказку, о которой она грезила в детстве. Только принц был не нежным и любящим, а холодным и властным. И чувства, связывающие их, были не любовью, а обреченностью и чужой волей. Девушка на секунду прикрыла веки, затем медленно открыла глаза, кивнула головой и приняла кольцо. Дэн облегченно вздохнул. Одна проблема была решена.
— Я пойду. Вам же еще переодеться нужно? — поинтересовался герцог у своей новоиспеченной невесты.
— Переодеться? — искренне удивилась она. — Во что? Это мое единственное платье.
Дэниз, уже буквально вышел из ее комнаты, но резко затормозил на пороге, разглядывая Таисию. Ему было абсолютно безразлично, в чем она пойдет к алтарю, даже если в том безобразии, которое было на нее надето. Только он был умным мужчиной, который много повидал на своем веку и много знал. А знал он точно, что не одна из девушек не желала бы выходить замуж в том виде, в котором стояла перед ним маркиза. И он не желал бы ей всех тех шепотков и пересудов, которые обязательно буду раздаваться за их спинами.
— Единственное, говорите? — озадаченно уточнил он. — Отлично. Мы что-нибудь с этим решим.
С этими словами он стремительным шагов вышел из ее покоев, громко хлопнув дверью.
— Надеюсь, меня к алтарю голой не поведут… — горько рассмеялась Тася.