На моих запястьях щелкнули универсальные наручники, тут же заблокировав не только мою свободу, но и связь на лиаре.
– Я…
– Вы подозреваетесь в убийстве нары Анритары Дан, начальницы приемника на Таире.
Нервно сглотнула и уверенно сказала, не сводя с мужчины глаз:
– Я ее не убивала.
Мужчина не ответил, лишь кивком показал кому-то на меня, и вскоре двое гиаштов в форме вывели меня из кабинета и повели к выходу. Усадив в служебный флаер, сели по бокам, отдав приказ пилоту к взлету.
Я на время впала в оцепенение, все еще не веря, что это произошло со мной – подозрение в убийстве, наручники, сверкающие энергетическими потоками на запястьях, а после – серые коридоры тюремного здания, хмурые гиашты-охранники и камера.
Холодная. С подвесной кроватью и маленьким, с две мои ладони столиком. Небольшая отгородка с санузлом.
Машинально села на кровать и зажмурилась. Сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, успокаиваясь и унимая дрожь в руках.
Открыв глаза, посмотрела на наручники, которые так с меня и не сняли. Можно попробовать уничтожить их с помощью энергии, я почти уверена, что справлюсь, но незаметным это, конечно, не останется. Да и на подобное способен только тот, кто обладает третьим уровнем способностей. Так я себя точно выдам. А зная, как общество в большинстве случае относится к одаренным, мне однозначно припишут убийство. И неважно, что я не виновна!
Время потянулось. Я забралась с ногами на постель, пытаясь хоть как-то согреться, в камере было очень холодно, и просидела так почти четыре часа, прежде чем меня вызвали на допрос.
Какие-либо бумаги я подписывать отказалась, и следователь-гиашт, имени которого я не запомнила, нехорошо сощурился. Змеиные глаза и проявившаяся чешуя на щеках говорили, что мужчина находится в нестабильном эмоциональном состоянии.
Странно даже… Обычно гиашты весьма холоднокровны, поэтому и идут служить в космическую полицию, их не смутишь историями с маньяками и облавой на пиратов, но этот…
– Не хочешь, значит, по-хорошему сознаваться? – оскалился он, и в его голосе послышались шипящие нотки.
Я с трудом не вскочила, не забилась в угол, старательно не пытаясь показать свою слабость.
– В чем признаваться? В убийстве, которого я не совершала? Говорю же вам, я прилетела, чтобы поговорить с нарой Анритарой о личном вопросе.
– Или за что-то отомстить, – теперь уже он прошипел, поднялся и лениво подошел ко мне.
Наклонился, до ненормального сократил дистанцию. В глазах мужчины билось злое пламя.
– Ты не выберешься отсюда живой, Кассандра Гранина. Это я тебе обещаю, Линд…