— Не знаю, была часто, но только по работе.
Что вообще они задумали?
— А Сахалин?
Тёма улыбается, прикрывая глаза от яркого солнца ладонью.
— Безусловно, ты обещал мне шубу, я помню.
Смеется, так открыто и искренне, мои мотыльки пьяные — вот уже третьи сутки, снова хаотично махают крыльями, сбивая друг друга в полете.
Ненормальные. Как и я рядом с этими мужчинами.
Отпиваю сок, отворачиваюсь, облизывая губы, вспоминая, что было ночью. Щеки горят, поправляю волосы и халат, тонкая ткань скользит с плеча, обнажая его.
— Крис?
Не отвечаю, делаю вид, что рассматриваю яркие бутоны цветов в красивых вазонах. Сейчас Игорь начнет провоцировать.
Сжимаю бедра плотнее, чувствую, как завожусь от взгляда и его сказанного низким голосом: «Крис», снова пью сок, соски уже торчат, трогаю грудь. А вот это было лишнее, делать так сейчас при них. Озабоченная беременная женщина, они и так искусали меня всю, оставляя отметины, как дикие звери, метили свою самку.
Артём молчит, но смотрит тоже. Я знаю наизусть этот его изучающий меня взгляд, считывающий каждую эмоцию и мысль.
— И не надо так смотреть.
— Как?
— Громов, ты знаешь как.
Подходит, садится в соседнее плетеное кресло, поворачиваюсь, открыто смотрю в глаза. Это не мужчина, а сгусток тестостерона, который постоянно соблазняет и провоцирует быть развязной и распущенной. Уже ревную его к каждой бабе, у которой есть титьки.
Отвратительно.
— Так что там Испания?
— А что Испания? Там вкусное вино.
— Испанки знойные и страстные?
Господи, что я несу?
— Еще какие, — хитрый прищур, сверкает зелеными глазами. Паразит. Вот так бы и вылила этот сок ему в лицо, чтобы не улыбался и не заставлял меня ревновать.
Одним движением резко двигает на себя мое кресло, крепко ухватив, тянет меня за руку, заставляя перебраться к нему на колени.
— Моя охуительная девочка, что пахнет майским небом ревнует?
— Вот еще.
— А ну, покажи как.
— Что показать?
— Тогда расскажи, как ревнует моя девочка.
Убирает волосы с лица, ведет по щеке рукой, задевая губы, чуть надавливая на них, на каких-то животных инстинктах облизываю его большой палец языком. А потом больно кусаю.
— Крис, сучка маленькая, — не ожидал, сверкает глазами.
— Только попробуй улыбаться или начать заигрывать хоть с одной женщиной, тебе будет еще больнее, чем сейчас и совсем в другом месте.
— Моя девочка.
Целует, впиваясь в губы, лаская своим языком мой рот, глотая стоны, вырывающиеся из моей груди. Стягивает халат вниз, обнажая грудь, соски уже твердые, чувствительные, их обдувает легкий ветер. Громов сжимает их, опускаясь на шею, лижет языком.