— Давай все это снимем, нам ведь не нужна сейчас одежда?
И как я так быстро сдалась?
Всем троим братьям.
Что в них такого загадочного?
Во рту пересохло, в груди полыхает пожар, а я сейчас сама начну срывать с себя одежду под натиском этого бабника.
– Нет, нет… подожди… Райли… нет.
— Твое «нет» звучит как «да».
— Нет, постой, Райли. Нет, я сказала.
Пытаюсь оттолкнуть его от себя, но упираюсь лишь в литые мышцы.
— Тихо, тихо, малышка, тихо. Я не сделаю тебе больно, тебе будет только хорошо, обещаю.
— Но…
Его тихий голос и тон подкупают, это сопротивляется мой разум, понимая, что я поступаю неправильно. Но кому вообще нужны мои правильные поступки? Мне восемнадцать, самый прекрасный возраст делать необдуманные вещи, о которых первое время можно сожалеть, а всю остальную жизнь — вспоминать.
Пол взглядом синих глаз Райли, которые я вижу даже в полумраке комнаты, мое сопротивление рушится. Да и пусть он после меня побежит к той медсестричке, зато эту новогоднюю ночь я буду с самым красивым парнем вечеринки.
А как Новый год встретишь, так он и пройдет.
Сама снимаю с себя платье, путаясь в завязках и подоле, пальцы немного трясутся, голова идет кругом. Теперь я практически голая, лишь в одних черных чулках и туфлях. И я ничуть не стесняюсь своей фигуры, потому что вижу во взгляде Райли похоть и страсть.
— Никогда не думал, что толстушки такие сексуальные. Моим членом можно колоть орехи.
Голубая накидка летит на пол, за ней рубашка, брюки. Я сжимаю бедра плотнее, потому что возбуждаюсь еще больше от вида накачанных мышц и странных татуировок на теле моего хоть не кровного, но родственника.
— Такая аппетитная девочка, покажи мне всю себя, покажи свою киску.
Райли сжимает в кулаке свой стояк, у него еще больше, чем у Тони и Чарли, совсем нет растительности, все гладко выбрито, бордовая головка уже блестит от смазки.
Он красивый, чертовски красивый, как и его братья.
Вот Райли уже рядом, от его тела идет жар, он ласкает грудь, живот, опуская руку между моих бедер.
— Для кого так чисто бреет киску Белоснежка? — шепчет на ухо, прикусывая мочку, расстегивая другой рукой заколку в волосах, распуская их. И тут же больно сжимает их в кулаке, запрокинув мою голову.
— Ты решила, что я хороший? Нет, малышка, я очень плохой мальчик и сейчас буду трахать тебя до слез, пока ты не сорвешь голос от крика.
Страшно?
Нет.
Прикусываю губу, делаю как можно более трогательный и невинный взгляд. Никогда не играла в такие игры. Он, что, сейчас отшлепает меня?
Райли улыбается, еще крепче до боли сжимая волосы, а потом целует.