… Выдернули меня из иллюзии банальными брызгами в лицо и далеко не банальным, а весьма чувственным поцелуем. Айка оторвалась от моих губ и облизала свои. Это было очень эротично. Она улыбнулась и спросила:
— Что видел?
Я рассказал в подробностях о своих видениях, включая и мерзкое карканье.
— Это тысячелетний ворон. Сначала Сварог возложил на него обязанности ключника Ирия. Однако тот постоянно, громко и противно каркал, нарушая царящую гармонию и тревожа, как райских птиц, так и души умерших. Сварог просил его этого не делать, но увещевания бога на птицу не действовали, и тогда ворону было приказано передать ключи ласточке, а самому больше в Ирии не появляться. Недовольный ворон покаркал-покаркал с досады и выполнил приказание. Вот только ключ от «черного входа» в рай он себе все же оставил. За это разгневанный Сварог повелел всему вороньему племени питаться до скончания времен мертвечиной. А ворон, поступив на службу к темным силам Нави, регулярно и тайно проникает в Ирий, чтобы добыть живую и мертвую воду. Вот его-то мы и будем ждать.
…Когда-то Жива была вместе с сестрами Лелей и Мараной похищена Скипер-змеем. В Нави он заколдовал их, превратив в страшных чудищ, которые питались людьми. Их спас брат Перун. Марана так и не оправилась, продолжая служить Нави. Леля пережила случившееся легче всех. Юная Весна просто забыла об этом, а вот Жива чувствовала перед людьми вину, за что раз в год дарила избранным живую воду.
На небо взошла луна, а вместе с ней закуковала кукушка. Причем, звук раздавался отовсюду сразу, со всех сторон. Айка снова скинула одежду и приказала:
— Жги костры.
Шарахнул по ним слабым зарядом файербола. (Вообще, это не совсем огненный шар, как его показывают в других играх. Это скорее разряд плазмы. В воздушное пространство вводится ускоренный пучок электронов и плазма разряда разогревается за счет пучковой неустойчивости. Газ ионизируется и разогревается до миллиона градусов. Вот этот пучок плазмы, я для простоты и называю файерболом). Заготовленные деревяшки послушно разгорелись, озаряя ночь своим светом. Отблески пламени играли в каплях воды, которые были на обнаженном теле Айки. Она вилась меж кострами по одной ей известному рисунку, ткала узор мироздания и пела Славо-словие Живе. Язык был мне не понятен. Вдруг, вдалеке показался мираж — образ прекрасной зрелой женщины в зеленом наряде с полной, налитой грудью и длинными волосами. В реках она держала зрелые плоды. Жива стояла вдалеке, не приближаясь к нам. Послышалось карканье ворона. В голове зазвучал голос Айки: